Тридцать три несчастья. Том 3. Превратности судьбы - страница 21

– Да, стиль тяжеловат, – согласился Клаус, – но, по-моему, понятно, о чем тут речь. Название грота идет из греческой мифологии.

– От имени «Медуза Горгона», – подхватила Вайолет. – Это женщина, у которой на голове змеи вместо волос.

– Она превращала человека в камень, – добавила Фиона.

– Но если бы познакомиться с ней поближе, она могла оказаться вполне милой, – вмешался Фил.

– Так точно! По-моему, меня в детстве водила в школу именно такая! – вскричал капитан.

– Не думаю, что Горгона существовала в реальности, – сказал Клаус. – Она, скорее всего, сказочное существо. В книге говорится, что назвать грот именем мифологического чудовища было уместно, поскольку в пещере обитает нечто кошмарное.

– Кошмар? – спросила Солнышко.

– Кошмарным можно назвать кого и что угодно противное и страшное, – пояснил Клаус. – Графа Олафа мы тоже могли бы назвать кошмарным, будь у нас такое желание.

– Мне бы вообще не хотелось о нем говорить, – заметила Вайолет.

– В книге под словами «главный кошмар» подразумевается своеобразный гриб. – И Фиона продолжила чтение: – «Медузообразный мицелий обладает уникальной и эффективной стратегией прибывания и убывания. Все начинается с короткого состояния покоя, когда мицелий почти невидим, затем происходит скоропалительный рост и выбрасывание пестрых стеблей и шапочек крайней ядовитости. Счастье, что грот служит как бы местом карантина».

– Я не все научные термины понял, – проговорил Клаус.

– А я поняла, – сказала Фиона. – Грибы состоят из трех основных частей: шапочки в форме зонтика и стебля, поддерживающего его зонтик. Эти части видны.

– И есть часть, которой мы не видим? – спросила Вайолет.

– Да, она называется мицелий. Мицелий похож на пучок ниток и разветвляется во все стороны под землей. У некоторых грибов мицелий уходит под землей на мили.

– Как пишется «мицелий»? – осведомился Клаус, опуская руку в водонепроницаемый карман. – Я хочу записать про грибы в ежедневник.

– «Медузообразный мицелий, – прочла вслух Фиона, – прибывает и убывает», то есть шапочки и стебли поднимаются кверху из мицелия, потом вянут, а потом снова вырастают. Пока они не вылезли из почвы, мы и не знаем, что под ногами у нас грибы.

Бодлерам представилось, как из-под ног у них внезапно выскакивают грибы, и им стало немного не по себе – они будто предчувствовали близкую встречу с этими смертоносными грибами.

– Звучит жутковато, – проговорила Вайолет.

– Дальше еще хуже, – продолжала Фиона. – Грибы крайне ядовиты. Послушайте: «Как сказал поэт: „В их спорах яд ужасной силы. / Вдохнешь – и через час в могилу!“ Спора – то же, что семя. Если для нее найдется подходящее место, она станет мицелием. Но если ее съесть или даже вдохнуть ее запах, то последует смерть».

– В течение часа? – повторил Клаус. – Быстродействующий яд.

– По большей части против грибных ядов имеются противоядия, – добавила Фиона. – Яд смертоносного гриба может быть одновременно источником чудодейственных лекарств. Я и сама занималась кое-какими из них. Но в этой книге говорится: «Хорошо, что грот выполняет роль карантина».

– Карант? – переспросила Солнышко.

– Карантин – это когда изолируют что-то опасное, чтобы оно не распространялось вокруг, – объяснил Клаус. – Благодаря тому что медузообразный мицелий находится в неизведанных водах, им отравляются очень немногие. Если занести на сушу хоть одну спору, кто знает, каковы будут последствия.

– Мы и выяснять это не будем! – воскликнул капитан Уиддершинс. – Мы не возьмем с собой никаких спор! Так точно! Мы просто схватим сахарницу – и наутек! Так точно! Иду ставить судно на курс!

Капитан вскочил и начал карабкаться по веревочной лестнице к пульту управления.

– Ты уверен, что надо продолжать выполнять нашу миссию? – задала отчиму вопрос Фиона, захлопывая книгу. – Все это мне кажется очень опасным.

– Опасным? Так точно! Опасным и жутким! Так точно! Жутким и трудным! Так точно! Трудным и таинственным! Так точно! Таинственным и неуютным! Так точно! Неуютным и рискованным! Так точно! Рискованным и благородным! Так точно!

– Думаю, гриб не может нам повредить, пока мы в субмарине, – сказал Фил, стараясь сохранять всегдашний оптимизм.