Трилогия о Хане Соло - страница 24
Ионизированные хвосты, которые волокли за собой молнии, привели приборы корабля в состояние паники. Хан жадно глотнул воздуха, почувствовал, что задыхается, и задавил страх. Хорошие пилоты не дают волю эмоциям или же отправляются в последний свой полет раньше времени, разве не так?
— R2, можешь составить мне карту штормов? Надоело мне с ними встречаться. Мне нужен участок между нами и посадочной площадкой на восточном материке.
— Будет-сделано.
Астродроид справился на удивление быстро и вывел на экран схему расположения электрических бурь.
— Выведи эту карту в углу экрана и не убирай, — распорядился Хан.
Обычно наложением схемы штормов на рельеф местности должен был заниматься навигационный компьютер, и в его же обязанности входило прокладывать наилучший курс, который пилот затем переделывает по своему усмотрению. Как же не хватало сейчас этой умной машины!
Хан потихоньку сдерживал безудержный бег корабля, но потом был вынужден опять врубить маршевые двигатели на полную мощность, чтобы убраться с дороги очередной бури.
Он сражался с игрушечными неудобными рычагами, со лба капал пот, а «Илизианская Мечта» тем временем вытворяла такое, что разумно было бы ожидать от истребителя или свупа, но никак не от почтенной старой баржи. Кореллианин сообразил, что все еще хватает ртом воздух, и долю секунды сосредоточенно размышлял, стресс ли тому виной или нехватка воздуха.
Но на проверку кислорода времени уже не было.
До поверхности оставалось не больше километра, и расстояние сокращалось, по мнению Хана, как-то уж слишком быстро. Он включил маневровые двигатели, тормозя разогнавшуюся баржу. Перегрузка зажала ребра и легкие в невидимые тиски. Хан все-таки осмелился скосить глаза на индикатор.
Пусто! Показатель запаса кислорода зашкаливал далеко в красную зону.
«Не паникуй, дыши ровно, — посоветовал себе Хан. — В скафандре есть воздух, его хватит, минуты две продержишься... как минимум».
Голова кружилась, а в груди пекло при каждом торопливом вдохе.
Но грузовик уже достаточно сбросил скорость, можно было садиться. Хан еще притормозил — немного, на всякий случай. Баржа зарыскала. Сдох носовой стабилизатор!
Надо чем-то компенсировать; скорость все еще высока, но тут уж ничего не поделаешь. Хан перевел грузовик на репульсоры и начал снижение, ощущая коленями, как содрогается корабль.
«Держись, „Мечта", милая», — молил он. И тут с оглушительным стоном умер один репульсор. Корабль накренился и пропахал землю левым боком, и тут взорвался правый репульсор, и «Мечта» со всей дури, чуть не перевернувшись, впечаталась в поверхность правым бортом. А затем с грохотом, который юноша не столько услышал, сколько ощутил на собственной шкуре, рухнула на поверхность, содрогнулась, как раненый зверь, и затихла.
Хана швырнуло в переборку, приложив о нее головой, и он в полуобмороке остался лежать на полу. Если он потеряет сознание, то уже не очнется. С сиплым хрюканьем кореллианин сделал попытку сесть. В глазах угрожающе темнело. Хан включил передатчик скафандра.
— R2... R2, где ты там?
— Я-здесь. Если-не-возражаете-то-была-самая-нешаблонная-посадка. Я-уверенно-заявляю-что...
— Заткнись и открой грузовой люк! — прохрипел Соло.
Ему даже удалось приподняться, но Хан опасался, что встать он едва ли сумеет. Его мотало, как пьяницу в ураган.
— Но-я-предупреждал-что-в-интересах-безопасности-все-люки-будут-запечатаны...
Хан отыскал во внешнем кармане скафандра бластер и прицелился в астродроида.
— Или сейчас же откроешь люк, или я разнесу тебе башку.
R2 замигал фоторецептором как сумасшедший.
Палец Хана лежал на спусковом крючке, а кореллианин пытался сообразить, хватит ли ему сил доползти до шлюза. Перед глазами плавали черно-багровые пятна.
— Уговорили, — сказал астродроид. — Уступаю-грубой-силе.
Через несколько секунд внутрь разбитого корабля с силой, почти равной хорошему взрыву, ворвался свежий воздух. Задыхаясь, Хан сосчитал до двадцати и, собрав последние силы, решительно сдернул с головы шлем и снова осел на палубу.
С удовольствием обнаружив возможность дышать, он хватал ртом воздух, набирая его полные легкие, — теплый, влажный, наполненный неизвестными ароматами. Но зато тут было полно кислорода, а большего Хану и не надо было.