Трилогия о Трауне 3: Последний приказ - страница 28

Остальные на мостике тоже об этом не забыли. Траун встал, и в наступившей тишине отчетливо послышался шорох одежды о сиденья.

– Что ж, – со странным спокойствием произнес гранд-адмирал. – В изобретательности повстанцам не откажешь. Я уже видел раньше подобный трюк, но никогда еще он не срабатывал настолько действенно.

– Да, сэр, – отозвался Пеллеон, безуспешно пытаясь скрыть тревогу. Краем глаза он заметил, что Траун смотрит на него.

– Успокойтесь, капитан. Скайуокер, конечно, стал бы интересным подарком для мастера К’баота, но вряд ли стоит считать его бегство поводом для волнения. Главная наша цель заключалась в том, чтобы убедить повстанцев, что они обнаружили перевалочную базу клонов. И цель эта достигнута.

Пеллеон слегка расслабился. Если гранд-адмирал не особо зол…

– Однако это вовсе не означает, – продолжал Траун, – что действия экипажа «Химеры» должны оставаться без последствий. Идемте со мной, капитан.

Пеллеон поднялся со своего места, вновь ощутив прежнюю тревогу.

– Есть, сэр.

Траун направился к кормовому трапу и спустился в кабину экипажа по правому борту. Пройдя мимо сидевших за консолями членов команды и стоявших за их спинами офицеров, он остановился у пульта управления лучами захвата.

– Ваше имя? – спокойно спросил он у вытянувшегося по стойке смирно молодого человека.

– Мичман Митсель, – ответил тот, побледнев, но не теряя выдержки. Похоже, он вполне понимал, что его может ждать смерть.

– Расскажите, что произошло, мичман.

Митсель сглотнул:

– Сэр, я как раз захватил грузовик лучом, когда он превратился в облако отражающих частиц. Система прицеливания попыталась захватить их все одновременно и зациклилась.

– И что вы сделали?

– Я… сэр, я понял, что, если ждать, пока частицы рассеются сами, истребитель успеет уйти. Так что я попытался рассеять их, переведя луч захвата в режим отвесной плоскости.

– И ничего не вышло?

С губ Митселя сорвался тихий вздох.

– Нет, сэр. Система прицеливания не справилась. И полностью отказала.

– Да. – Траун слегка наклонил голову. – У вас было время обдумать свои действия, мичман. У вас есть мысли, как можно было бы поступить иначе?

– Нет, сэр. – Голос Митселя дрогнул. – Простите, но нет. Не помню, чтобы в справочнике что-то говорилось на случай такой ситуации.

– Верно, – кивнул Траун. – Там ничего не говорится. За последние несколько десятилетий предлагалось несколько способов противодействия подобной уловке, но ни один из них не оправдался на практике. То, что сделали вы, – более новаторская попытка, особенно учитывая, что у вас было крайне мало времени. И тот факт, что она ни к чему не привела, нисколько этого не умаляет.

Митсель недоверчиво посмотрел на гранд-адмирала:

– Сэр?

– Империи нужны сообразительные и творчески мыслящие умы, мичман, – сказал Траун. – Соответственно, повышаю вас в звании до лейтенанта… и первая ваша задача – найти способ преодолеть созданную облаком частиц помеху для луча захвата. Добившись успеха, повстанцы могут применить тот же прием еще раз.

– Есть, сэр, – выдохнул Митсель, лицо которого начало вновь обретать цвет. – Я… благодарю вас, сэр.

– Поздравляю, лейтенант Митсель, – кивнул Траун и повернулся к Пеллеону. – Мостик в вашем распоряжении, капитан. Продолжайте запланированный полет. Если понадоблюсь, буду у себя в командной рубке.

– Да, сэр, – пробормотал Пеллеон.

Он продолжал стоять рядом с новоиспеченным лейтенантом, глядя вслед Трауну и ощущая охвативший весь мостик благоговейный трепет. Вчера экипаж «Химеры» доверял гранд-адмиралу и уважал его. Сегодня они готовы были за него умереть.

И впервые за пять лет Пеллеон окончательно понял, что старой Империи больше нет. Родилась новая Империя – во главе с гранд-адмиралом Трауном.

Истребитель типа Х висел в черноте космоса, за многие световые годы от любого небесного тела крупнее пылинки. Почти так же, подумал Люк, как после другого сражения со звездным разрушителем – того самого, после которого он затерялся в космической бездне, что в итоге привело его к Тэлону Каррду, Маре Джейд и на планету Миркр.

К счастью, сходство по большей части было лишь внешним.