Тринадцать сеансов эфиризации - страница 6

В соседней комнате внезапно раздался легкий и сухой треск, как будто там переломили небольшую и хорошо высушенную лучинку.

Кощунский слегка вздрогнул, тотчас же улыбнулся, потом посмотрел на свой хронометр и, обмакнув перо в дорожную чернильницу, стал покрывать мелкими и частыми строками новую страницу в своей записной книге:

«Сорок две минуты одиннадцатого. Комната в доме, по наблюдениям, № 51. Заражение комнаты микробами довольно сильное. Дезинфекция была произведена тщательно. Продолжительность пребывания в комнате — 17 мин. 20 сек. Температура помещения 4,9 град по Реом. Положение тела — сидячее, удобное и спокойное. Пульс — нормальный. Нервные явления отсутствуют. Насыщение организма микробами выражается обычным порядком, так как первым симптомом явилась галлюцинация слуха. (См. наблюдения 8, 15, 16, 27 и 29). Галлюцинация состояла в легком, коротком и сухом треске. (Сравнить с исследованиями №№ 12 и 35). Нервного возбуждения не замечается и после галлюцинации. Явление произвело, впрочем, впечатление неожиданности, так как мысль была обращена в это время на другие предметы. Вслед за выражением некоторого испуга от неожиданности, последовало выражение здорового иронического отношения к галлюцинации».

Написав эти строки и сделав справки в описаниях прежних наблюдений, молодой человек снова предался размышлениям. Он думал о своей теории, о своем, несомненно, великом открытии, если только удастся доказать его научным путем. Последним шагом в его и без того блестящей карьере должен быть трактат: «О микробах галлюцинации». Микробы галлюцинации — это особого вида микроорганизмы, живущие и развивающиеся в старых, давно заброшенных зданиях, спертый воздух которых, вместе с тонкими и незаметными отделениями гниющего дерева, медленно истлевающих тканей и заплесневелых, осыпающихся стен, представляет благодарную почву для их возникновения и развития. Этим и объясняется, между прочим, что все рассказы о случаях явления призраков и о целых фантасмагорических событиях неизменно приурочиваются к развалинам, необитаемым замкам, погребам и склепам. Иногда, впрочем, микробы переносятся и в жилые помещения, где могут и получить развитие, если только найдут благоприятные условия для последнего. Под влиянием некоторых видов дезинфицирующих веществ, далеко, впрочем, не всех, а особенно с притоком безукоризненно чистого воздуха, развитие галлюцинационных микробов прекращается, хотя окончательное и совершенное их уничтожение представляет задачу довольно трудную. Несколько часов, а в иных случаях и минут, проведенных в атмосфере, насыщенной этими микроорганизмами, производят в человеке род отравления, которое выражается лихорадочным состоянием, нервным возбуждением и бредом. Отличительное свойство этого отравления заключается в вызываемых им разнообразнейших галлюцинациях сначала слуха, потом зрения, а в иных случаях — и осязания. Галлюцинаций обоняния и вкуса не бывает. Крайнее возбуждение нервной системы может быть иногда причиной смерти. Галлюцинации имеют исключительно тяжелый и мрачный характер. Призраки являются бледными, страшными, окровавленными. Звуки, которые слышит галлюцинат, носят такой же печальный характер — стона, рыданий, звона и громыханья цепей. Такие оттенки галлюцинаций обусловливаются, главным образом, предварительным настроением отравившегося вдыханием микробов, а также и унылым, сумрачным видом помещений, в которых они происходят. Само собой разумеется, что степень нервности субъекта, подвергающегося отравлению микробами, а также степень его развития, сила самообладания, его темперамент, то или другое расположение духа в данный момент, — все это дает свои оттенки явлениям отравления. В общих чертах, однако, картина отравления галлюцинационными микробами почти одна и та же как у каждой отдельной личности в различных случаях отравления, так и у различных лиц, отравляемых микробами и сравниваемых между собою.

В таком, приблизительно, виде представлялись главные положения новой теории, которой он, Кощунский, должен был сделать шах и мат всему сверхъестественному. Целая литература фантастического, средневековые предания, мрачная поэзия призраков, целый мир фантазии, все это должно будет преклониться пред микробами Кощунского, демонстрировавшего человеческим глазам то, что хотела скрыть от них природа.