Триста пятидесятый год – перезагрузка - страница 4

— Павел выбыл. Задохнулся кровью. У Лены — средняя тяжесть, остальные легкие. — Кажется, удалось приноровится к прикушенному языку и распухшим губам. Речь Иголя стала чище.

— У нас тоже двое легких. — Аудитор Алекс соизволил отстегнуться от кресла, всплыл. — Что-то давление воздуха скакнуло. У вас утечка?

— Похоже на то. — Иголь кивнул, тут же сморщившись от боли в шее. Детектор удержите?

— Постараюсь. — Алекс тоже поморщился. — Тогда ты — герметик в зубы и за мной. Есть идеи, где пробило?

— Нет. Диагностика накрылась. Есть протереть?

— Держи, герой-ремонтник. — Владимир высунул руку с фигурной бутылочкой за наголовник. — Американская, сосновая. Сейчас такого уже не гонят.

— Сейчас — точно не гонят… — подтвердил Иголь, бросая взгляд на навигационную панель верхней палубы. Там как раз начали появляться данные.

Обнаружено реперных астероидов — шесть… семь…

Вычисление эпохи… успех.

Сегодня четвертое апреля минус тысяча шестьсот пятидесятого года, базовая дата — джей две тысячи.

Гелиоцентрические координаты — три точка четыре астрономических единиц, прямое восхождение шесть часов три минуты, наклон к эклиптике — семнадцать градусов.

— Трупы мумифицировать, кости размолоть, свалить всё на первый контур газификации, аммиак — на семьдесят процентов смеси, чтобы не застряло. — уже становится понятно, к чему клонит Алекс.

— Это дополнительные двести метров в секунду дельта-ви. — Лена отвечала почти механически, с потухшими глазами. Не хватает четыре точка два километра в секунду.

— Тогда, снять переборку А-два, все внутренние панели, кресла, кроме одного с верхней палубы, маневровые двигатели кластеров с один по четыре.

— Не хватает три-точка один километра в секунду. — Лена ввела данные за минуту с небольшим.

— Тогда перекачать аммиак в кислородные баллоны кабины, использовать остаток аммиака, а затем — разбавлять аммиаком алюминий от порезанного бака.

— Реактор не засорится? — Кохей всё ещё настроен скептически.

— Если выдержит костную муку, от алюминия хуже не будет. — отвечает Иголь. — Ну, Лена?

— Не хватает ноль точка три…ой. Хватает. Запас ноль точка три километра в секунду.

— Без кислородных баков, мы не сможем удержать атмосферу в кабине. — Владимир выглядит так, будто сейчас череп прорвёт кожу. — И центр масс без А-два слишком высокий, куда кресло не приткни. Капсула развернется щитом назад и сгорит на входе. Даже если не развернется — без толку. Щит прогорит. У нас скорость входа — на четыре километра в секунду больше предельной.

— Аварийный шар. Если на него переставить пару панелей щита с двигателей бустера, он может выдержать. Наверное, выдержит. Там будет в щелях зона стагнации под двадцать сантиметров, должно хватить. — предложил свой вариант Лука.

— Лука. — Кохей чуть всплыл вверх. — Ты понимаешь, что аварийный шар — на одного? У остальных не будет даже тени шанса.

— В любом случае у нас только восемь месячных доз торпора. — Владимир демонстративно вытащил полицейский пистолет "Вихрь-70". — Остальным, чтобы дожить до входа в атмосферу, придётся стать либо мясом, либо каннибалами. Я этого не допущу. Давайте убиваться организованно, в порядке тяжести ранений. Я обещаю, что исполню нашу миссию. Без эксцессов.

Иголь не имел оружия в обычном смысле слова. Но самодельный шокер на основе батареи от электроискровой фрезы, с двумя заточенными отвертками вместо электродов, оказался не хуже. Резкий выпад. Владимир без единого звука выгнулся в спазме, а через секунду — донесся резкий запах опорожнившегося кишечника.

— Гнида. — Лука заговорил первым. — У него ещё и жратва была припрятана. Столько дерьма вышло.

Иголь выбрал его следующей целью. Получилось не так ловко и быстро, Лука получил разряд в бок, а не в спину. Резко дернулся в судороге, отбросив Иголя в угол.

Там на него насели сразу двое, пытаясь обезоружить. Вильям и Кохей.

Очередь из полицейского пистолета на все пять выстрелов. Мягкие алюминиевые пули пробили спину Кохея, и его тело безвольно скользнуло вдоль стенки. А Вильяму Иголь воткнул электроды в живот.

— Что, крысёныш, батарейка села? — Вильям со зрачками на всю радужку неистово сжал пальцы на шее Иголя. — Свои руки лучше!