Трое нас и пёс из Петипас - страница 8

Выше я ничего не увидел, кроме неба. Правда, слева тянулся какой-то скалистый склон, поросший лесом. Но к чему этот лес, если ходить туда придется по таким камням и обрывам!

Может быть, эти Петипасы вблизи выглядят получше? Но меня снова ждало разочарование. Впереди росло несколько больших лип, а за ними – ничего интересного? Руда был прав: Петипасы оказались совсем неподходящим местом для каникул.

Немного погодя я добрался до переезда. Там стоял сторож в синей форме, он собирался опустить шлагбаум.

– Поспеши, парень, – сказал он, – скоро пойдет поезд.

Но куда мне было спешить? Ведь я даже не знал, где находится дом этих самых Людвиков, у которых мне придется поселиться. Перебежав полотно железной дороги, я спросил сторожа:

– Простите, вы не знаете, как пройти к Людвикам?

Сторож повертел палку и задумался:

– Людвиков у нас целых пять семей.

– Мне нужен тот Людвик, который ездит на работу в Прагу.

– Туда от нас ездят три Людвика. Впрочем, попробуй, посмотри вон там.

Сторож показал на домик за железной дорогой и немного приподнял шлагбаум. Я перебежал обратно через линию, но, прежде чем шлагбаум опустился, для большей уверенности спросил ещё:

– А есть у этих Людвиков Ярка?

– Так бы сразу и сказал, – покачал головой сторож. – Эти Людвики живут вон там. – Он показал за шоссе и снова приподнял шлагбаум.

Я опять перебежал через путь. В ту же минуту в саду возле дома сторожа кто-то засмеялся. Это была девчонка, приехавшая с тем же поездом, что и я. Я узнал её по голубому платью. Разумеется, я сделал вид, что ничего не слышу, и заторопился по шоссе к липам. Меня душила злость. Не успел я приехать в Петипасы, как уже надо мной смеются!

Вправо от лип шла улица, по ней важно расхаживали гуси. Перед каждым домиком был сад. У второго дома с краю перед железной калиткой стояла пожилая женщина в платке. Она ещё издали закричала мне:

– Сюда, парень, сюда! А я уж думала, что ты не приедешь.

Это была пани Людвикова. Она взяла у меня из рук чемодан и повела через сад, весело болтая по дороге.

– Жить ты будешь в комнате Ярки. Постель я тебе приготовила, комнату проветрила. Есть будешь с нами, а товарищей тебе здесь найдется немало. Вон там у забора – колонка, туда ты будешь ходить за водой. Цветы на клумбе не рви, пан Людвик этого не любит. Хотя, на что тебе цветы – ты ведь не девочка… Ну, вот мы и пришли!

Мы стояли перед верандой, которая вся была из дерева и стекла. Пани Людвикова открыла дверь и повернулась ко мне:

– А я вижу, ты не очень-то разговорчив. Впрочем, и наш Ярка такой же.

Мы прошли через веранду в комнату Ярки.

– Ну, вот ты и дома!

Я стал оглядывав комнату.

Тем временем пани Людвикова открыла чемодан и все, что в нем было, развесила в шкафу и разложила на стуле.

– Удочку поставь за шкаф. Немного оглядишься, приходи к нам.

– Ладно.

– А ты и вправду молчалив, – повторила пани Людвикова и вышла.

Я уселся на стул. «Ну, вот ты и дома!» Вот уж этого я совсем не чувствовал! Дома я спал на тахте, а здесь у меня кровать с периной в синюю полоску. Дома у нас умывальник находится в ванной, здесь он стоит на железных ножках в углу около печки. Дома у нас паркет, а на нем ковер, у Л котиков дощатый пол, покрашенный коричневой краской. И фотографии здесь были совсем другие. На самой большой фотографии – бородатый солдат с кривой саблей. Я смотрел и удивлялся, до чего же странно выглядели солдаты раньше.

Наконец я встал со стула, решил посмотреть на книги. Книги стояли на полке в три ряда, но ни одна из них не подходила мне для чтения. Все они были о цветах, о деревьях, одна даже о самой обыкновенной траве. Ярка, наверное, учился в школе садоводов.

Я снова сел на стул. Ох, и жарко же мне будет спать ночью под такой толстой периной!

Да, Руда оказался прав: в Петипасах было очень скверно.

В комнате стояла такая тишина, что у меня шумело в ушах. Тогда я немного покашлял – и то стало как-то веселей. К окну подлетела бабочка-капустница, старавшаяся попасть в комнату. Я проворчал:

– Радуйся, глупая, что ты на улице, а не здесь, в комнате!

Бабочка скрылась среди деревьев, и я решил, что неплохо бы осмотреть сад. Быстро переоделся, надел тапочки, красные трусики и белую майку.