Моисей, немного осмотревшись и поняв жесткую, но не такую уж и сложную возвратно-ступенчатую механику Высшего Офиса, отмяк, раздобрел, его и ранее заметная плешь стала крупнее, что, впрочем, не мешало ему порой появляться перед народом без положенной по статусу Пыжиковой Шапки, не говоря уже о дедовских змееувитых шлемах.
Народу это нравилось. Впрочем, что нравится народу, Моисей, как назначенный Самим Пророк, Проводник и Учитель, знал и так.
– Главное – это начать. А если народу что-то не нравится, то это – его, народа, проблемы.
Так говорил себе, оставаясь один, ночью, при свете собственной пылающей задницы, неутомимый Мойша. А может, он говорил это не себе, а Ему. А может, и вовсе ничего не говорил, а, стиснув зубы, тихо матерился в потолок, и жаловался, что, мол, «трудно быть богом». И сверху, этажом выше, его понимали, но помочь никак не могли. Или не хотели?
Текст предоставлен ООО "Литрес".