Тропа Кайманова - страница 5
— Как вы докажете, что здесь был квалифицированный разведчик с ногами подростка? — заметно побледнев, спросил лейтенант.
— И доказывать нечего. Есть такие...
Смутная догадка, не подозрение еще, а тень подозрения мучила Якова. Он знал, если эта догадка подтвердится, дело может обернуться серьезной бедой.
— Давай-ка быстрее обратно в Карахар!
Снова подключились к розетке, выслушали рапорт дежурного по заставе о том, что никакие посторонние следы нигде не обнаружены. Поднялись в седла.
— Еще бы обнаружить! — фыркнул Кайманов. — Если это тот, о ком я думаю, он и самых опытных вокруг пальца обведет...
— Товарищ старший лейтенант, — вспыхнув от обиды, проговорил Аверьянов, — вы забываете, что я тоже офицер и что мне доверили заставу! Солдаты слушают...
— А они отстали. Догадались, что им слушать не надо, — сказал Кайманов, а про себя подумал: «Ну погоди, товарищ офицер, я тебе еще сегодня покажу, чего ты стоишь! Таких зазнаек, не щадя, учить надо!»
В ауле Карахар оперативной группы уголовного розыска уже не было. Увезли и трупы погибших. На улице ни души, кроме двух подростков. Они складывали дувал из камня-плитняка.
У кибитки Айгуль все затоптано, лишь возле арыка, огибавшего аул, в том месте, где земля оказалась рыхлой и немного влажной, Кайманов без труда отыскал след небольших, почти женских галош.
Подозвав одного из подростков, спросил, как его зовут, на фронте ли отец. Выслушав парнишку, узнав, что зовут его Бяшим, а отец действительно на фронте, Кайманов отпустил недоумевающего парня.
— А теперь смотри сюда, — сказал он Аверьянову.
Оба наклонились к земле. След только что подходившего пятнадцатилетдего Бяшима и на половину заглубления не вдавливался во влажную землю по сравнению со следом человека в женских мелких галошах.
— Все теперь ясно, товарищ лейтенант?.. Пишите докладную записку коменданту о том, что в ауле Карахар побывал неизвестный человек, который, возможно, и убил Айгуль. А от моего имени попросите аксакала Даугана Али-ага рассказать вам, какие муллы есть в окрестностях, а мы уж сами определим, причастны они или не причастны к убийству... Поставьте еще в известность руководителя бригады содействия Балакеши... Начальнику КПП лейтенанту Дзюбе я сам скажу... Если мои предположения правильны и я действительно узнал след этого человека, у вас на участке побывал опасный враг, искать которого будет нелегко... А сейчас срочно к перекрестку дорог...
У поселка Дауган Яков распрощался с лейтенантом. Тот поехал к заставе, Яков направился к Дауганскому кладбищу.
Осталась еще одна необязательная, но очень существенная проверка. Яков надеялся, что, возможно, предположения его не оправдаются, и тогда — гора с плеч... Ну а если...
По шоссе, которое рассекало долину Даугана, непрерывным потоком шли крытые брезентом военные машины. В воздухе стояла пыль. Относимая слабым ветром, она медленно оседала на пожухлую траву и придорожные кусты.
Кайманов свернул с дороги, проехал по склонам сопок мимо Даугана к поселковому кладбищу, спешился, вошел в ограду.
Время как будто остановилось в этом последнем прибежище тех, кто когда-то жил в поселке. Тот же сложенный из высушенного солнцем самана невысокий дувал, в дальнем углу кладбища — обелиск на могиле отца, куст жасмина над ней. Рядом — крест на могиле матери.
Кайманов медленно пошел по тропинке между могилами, остановился у обелиска.
«Григорий Яковлевич Кайманов... член Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов... Вениамин Фомич Лозовой... молодой ученый...»
На могиле матери крест с дощечкой. Выжженная увеличительным стеклом надпись: «Глафира Семеновна Кайманова... погибла от руки бандита в 1940 году...»
Кайманов стоял возле дорогих могил, оттягивая время, когда он должен будет увидеть то, ради чего пришел сюда.
Но он уже знал, что совсем недавно здесь кто-то побывал: край могилы матери слегка примят, больше того, в двух местах на ней видны углубления от пальцев и локтей, словно побывавший здесь человек, раскинув руки, припадал к могиле грудью, лежал на ней ничком.
Кайманов медленно опустил взгляд и почувствовал, как сжалась кожа на затылке и мурашки побежали по спине: на тропке у могилы матери четко отпечатались следы то ли женских, то ли подростковых галош с полустертыми рифлеными подошвами, с энергичным поставом ног, опирающихся на наружную часть ступни.