Тропа волхвов - страница 13

На заднем дворе частной фабрики по производству мороженого с утра было необычно тесно. Здоровенный серебристый «шестисотый» и два черных джипа охранения заняли все свободное место между штабелями ящиков и пакетами картона. На воротах стояли два мощных парня угрюмого вида. Тяжелым взглядом из-под опущенных бровей они невольно заставляли прохожих ускорять шаг. Те, кто уже имел горький опыт общения с подобными типами, вообще переходили на другую сторону улицы.

Вальяжно развалившись в директорском кресле и дымя дорогой сигарой, одесский «вор в законе» Сема Хруст, он же Семен Ильич Боднар, слушал сбивчивый рассказ четверых своих бойцов о событиях прошедшей ночи. Семену было около пятидесяти, но выглядел намного моложе. Плотно сбитый, невысокий брюнет атлетического телосложения. Волевое лицо с квадратным подбородком и маленьким крючковатым носом, возможно сломанным когда-то в молодости, придавали ему некоторое сходство с римским воином. Большие темно-карие глаза под густыми бровями смотрели на окружающих с некоторой долей иронии и превосходства. Толстые, короткие, с круглыми, как шарики, утолщениями на концах пальцы выдавали в нем опытного мастера каратэ. Было время, когда он имел свою школу каратэ, но криминальный образ жизни привел его на скамью подсудимых. Сообразительность и умение постоять за себя постепенно выдвинули его в уголовной среде. Еще несколько раз он попадал на зону, пока окончательно не обрел тот статус, который давал ему возможность встать вровень с теми, кто мог подминать Закон государства на свое усмотрение без всяких последствий.

Сейчас из его рук «кормились» депутаты и начальники, прокурорские и судебные работники. Любой вопрос в этом городе он решал по своему сотовому телефону в считанные минуты. Семён твердой рукой держал в повиновении весь городской криминал. При необходимости умел карать быстро и жестоко, чтобы другим неповадно было. Иногда проявлял садистские наклонности. Вот и сейчас ему хотелось придушить этих четверых гаденышей, которые не могли толком объяснить, почему погиб его бывший лагерный корешок Тепа.

– Вас послушать, так прямо Коперфильд к нам пожаловал! – Хруст презрительно скривил губы. – Что-то не вяжется в вашей байке! Били, били, а потом ни его, ни машины, ни бабы не оказалось? Тепу тоже он положил? И Тепа с трех метров промахнулся в него? Может, это призрак был? – его голос становился все более зловещим. – А где вы были? Почему бригадира не уберегли? – жутко ласковым тоном спрашивал Семен. – И менты ничего не нашли? – он выдохнул струю сигарного дыма на съежившихся парней. – Думается мне, слепили вы эту байку, чтобы уйти от кары за конченого вами, возможно, по пьяной разборке Тепу.

Помедлив, он еще раз внимательно посмотрел на них.

– Идите пока в цех! Мне нужно подумать! – Хруст незаметно кивнул головой похожему на гориллу телохранителю по кличке Угрюмый. Он, по совместительству, исполнял роль палача.

Вечером с территории фабрики машина вывезла четыре ледяных блока. В них были трупы незадачливых бойцов.

Братва по всему городу шепотом обсуждала казнь четверки пацанов. За убийство своего бригадира, по понятиям, приговор считался правильным, но что-то все равно оставалось непонятным. А был ли мальчик?..

Проснувшись далеко за полдень, Аня приоткрыла глаза. Ее голова покоилась на плече симпатичного блондина, мирно посапывавшего во сне. Вернувшись под утро с пляжа, они долго любили друг друга, растрачивая весь накопившийся пыл двух одиноких людей. Она тихонько поцеловала беленький шрам на его груди и, выскользнув из-под простыни, не одеваясь, голышом побежала в душ. Прохладные струи воды приятно освежили тело. Ей хотелось петь, что-то делать! Энергия переполняла ее! Напевая, быстро набросила ситцевый халатик, и деятельно принялась греметь кастрюлями. Вечером она с Олегом поедет в порт – встречать Яшу.

– Кстати! Нужно ему позвонить! – войдя в дом, достала сотовый телефон из своей сумочки. К сожалению, оператор сети сообщил, что на ее счету не достаточно средств. – Ладно! Позавчера он предупредил, что пароход должен прийти в Одессу из Стамбула, к шести вечера, если не помешает погода.