Тропы Войны - страница 42
– Это всё Истр наш! – Выпад Маркуса пришёлся в пустоту: – Он великий стратег! Его…
– Они отходят! – Голос Истра перекрыл собой и Маркуса и шум боя: – Усилим натиск! Ускориться!
Бум!…Бум!
Бамм!
Подчиняясь новому ритму, Маслов сделал два шага вперёд и выбросив вперёд руки попытался зацепить поспешно отступавших легионеров.
Мимо!
Улучив момент, Маслов вновь ткнул копьём вперёд.
Тщетно!
Быстро пятившиеся легионеры вновь ускорились, разрывая дистанцию.
– Да они бегут! Есть победа! – Голос Клеоптра был полон торжества: – Трусы!
– Они бегут, дети мои! – Градус торжества в голосе царя просто зашкаливал: – Вторая, третья и четвертая! Копья назад! Щиты! Мечи! Рубите их!
За копье Маслова требовательно потянули и, отпустив его из рук, он схватился за древко сариссы Маркуса, передавая её назад. Перекинув со спины щит, Игорь потянул из ножен изогнутый клинок, готовясь к бою.
– Обычный обзор включи, – трусивший рядом с ним Клеоптр, чуть коснулся его плеча щитом: – А то и своих и чужих порубишь.
Переключение на простой режим занял у него несколько секунд, а когда посмотрел вперёд, то его удивлению не было предела.
Противник бежал.
Показавшие спину легионеры скачками неслись в сторону лагеря, на ходу отбрасывая гастаты и всё прибавляя ходу.
– Бегут! А? – Шлем Клеоптра повернулся к нему: – Чудное зрелище! Истр был прав – благословение Отцов – на вас!
– Так это же – децимация! – Припомнил Маслов слова Красса: – Каждого же десятого казнят!
– А останутся – сдохнут все! – Весело расхохотался тот: – Прибавь, мой друг, прибавь и…
– Ломаем строй! – Голос царя просто дрожал от азарта: – Свободная охота, детишки! Плачу пять… Нет семь монет за каждую правую кисть! Вперёд, псы! Рвите их! Отцы смотрят на вас!
– Вперёд! – Меч Маркуса взлетел в зенит: – Жмём, парни! Вон их лагерь!
Он был прав – до стен оставалось совсем немного – Маслов уже начал различать отдельные блестящие металлом фигурки на верху частокола.
– Прижмём их и вырежем! – Клинок Клеоптра описал круг над его головой: – Поднажали!
– Да куда ещё, – Игорь хотел было добавить, что он всё, но тут по убегавшим прокатилась волна дрожи. Легионеры, словно скошенные невидимой косой, попадали на землю, а воздух, вдруг наполнился шуршанием, свистом и щелчками, раздавшимися от стен их лагеря.
– Что за… – Договорить он не успел. Только что нёсшийся перед ним Маркус, дёрнулся, как-то, не по живому подпрыгнул и разом обмякнув, рухнул на каменистую почву.
Из его спины, расколов кирасу на несколько частей, торчало окровавленное жало здоровенного копья.
Новая порция шелеста принесла с собой ещё один залп гигантских копий. Они шли густо, на счастье Игоря, целя в центр фаланги и, судя по крикам, свои жертвы неведомые стрелки находили без промахов.
– Баллисты! – Теперь голос Истра был полон злости: – Трусливое отродье! Они крадут нашу победу! Рывок! Полсотни за голову инженера!
Заколебавшиеся было Звездорождённые рванулись вперёд, огласив окрестности должным рёвом и Маслову пришлось подчиниться этому порыву. Быть затоптанным на месте ему улыбалось гораздо меньше.
Но и легион сегодня готовился только к победе. Вскочившие по команде солдаты рванулись им навстречу, сшибаясь щитами и выбрасывая вперёд свои гладиусы.
Отбив мечом вражеский клинок, Игорь подставил щит под удар корытообразного щита легионера и только чудом устоял на ногах – тот вложил в этот толчок все свои силы, помноженные на вес тела в доспехах. Отскочив друг от друга они обменялись несколькими ударами и тут, удача улыбнулась землянину. Неловко поставив свой копис он встретил клинок противника не щекой меча, но остриём, отчего гладиус, сухо щёлкнув, распался на части, оставив в руке легионера рукоять с косо срезанным лезвием.
– Труп! – Досадуя на произошедшее тот швырнул ставшую бесполезной железку ему в лицо: – Ты – труп!
Не дожидаясь реакции Игоря, легионер бросился на него – его щит, окованный по краю полосой заточенного металла наклонился, целя верхним краем в лицо Маслова. Не зная, что делать – надо признать Игорь растерялся, он упал на одно колено, закрываясь щитом и когда скутум его противника заскрежетал металлом центральной бляхи по его защите, резко выпрямился, перебрасывая врага через себя.