Трудная дорога в будущее - страница 6

Совсем по-другому обстояло дело с исламом. Он возник в «благословенной Аравии», когда никаких государств там еще и в помине не было. Собственно государство в этом пробуждающемся регионе образовал сам ислам, и с тех пор власть и вера в Исламском мире не могли быть друг от друга отделены. Они представляли собой единое целое. Отсюда — онтологическая тотальность ислама, в принципе не допускающего наличия в обществе чуждых ему светских пространств. А поддерживается и воспроизводится эта тотальность мощным механизмом индоктринации, выраженным исламской религиозной обрядностью. Обратим в этом смысле внимание на Россию. В России большую часть ее государственного существования власть и церковь тоже были объединены — это качество называлось «симфонией» и досталось нам в наследство от Византии; светское, социальное и политическое пространство в России также было не слишком большим, и Россия тоже развивалась медленнее, чем западные европейские страны.

Вывод из сказанного, на наш взгляд, следует сам собой. Поскольку ислам как религия обладает экзистенциальной тотальностью, то и модернизация Исламского мира невозможна без трансформации самого ислама. Нынешняя конфигурация ислама препятствует естественному развитию, она создает среду, где любые преобразования даются с колоссальным трудом. Против них работает «таклид», то есть воспроизведение мнения предшественников, отклоняться от которого нельзя и который категорически отрицает всякие новшества^>3 . Более того, в поле тотальной веры, пронизывающей собою всё, любые инновации, даже если их вводить авторитарным путем, как правило, искажаются и потому порождают не столько позитивные, сколько негативные следствия. Именно поэтому, по образному замечанию Е.Сатановского, Исламский мир, как заколдованный, ходит по кругу: коррумпированный военный режим — коррумпированный гражданский режим — коррумпированный исламский режим, и затем — все сначала. Что, как пишет этот автор, «составляет основу политического цикла, повторяющегося на протяжении десятилетий». А промежутки между режимами довольно часто заполняются гражданской войной.

В общем, без трансформации религиозной доктрины Исламский мир обречен оставаться в тягучем прошлом. Никакие попытки Запада внедрить туда свободу и демократию не будут успешными. И не только лишь потому, что инсталляция демократии — это чрезвычайно трудоемкий и долгий процесс, требующий, как показывает история, смены нескольких поколений, но также и потому, что его будет непрерывно блокировать сам ислам. Прав, вероятно, тот же Е.Сатановский, который в книге «Россия и Ближний Восток» замечает, что по отношению к Миру ислама «благие идеи о демократии как основе построения гражданского общества современного модернизированного типа, копирующего западные образцы, хорошо звучат в университетских аудиториях и на международных форумах, но не имеют никакого отношения к действительности».

В этих координатах, как нам представляется, не обладает реалистической перспективой и «концепт диалога» между Западом и Исламским миром, на который сейчас возлагается столько надежд.

Показательно, что сама идея такого межцивилизационного диалога была выдвинута в 1998 году никем иным как президентом Ирана Мохаммадом Хатами и представляла собой политическую альтернативу известной концепции С.Хантингтона о «столкновении цивилизаций». Но еще показательней здесь было другое: когда на волне общественного энтузиазма Организация Объединенных Наций (ООН) объявила 2001 год — первый год третьего тысячелетия — «Годом диалога цивилизаций», то уже осенью этого же года, 11 сентября, исламские радикалы нанесли удар по башням-близнецам на Манхэттене. Естественно, что после этой трагедии концепт «диалога цивилизаций» приказал долго жить. Не имел успеха и план создания «Альянса цивилизаций» под эгидой ООН, предложенный в 2005 году Турцией и Испанией. Причем, как считает известный российский дипломат В.В.Попов, неудача уже этого плана в немалой степени явилась «следствием скептического, а по сути негативного отношения американцев к возможности равноправно­го диалога со слабыми государствами, представляющими иные цивилизации».