Трудная полоса - страница 17
— Ну, не скажите, Андрей Ильич, какая молодость! А платок хорош, мой Петро расстарался, угодил...
— Петро ваш — хороший шофер. Завтра вот надо будет наших ехать встречать — поздно прилетели, меня вестником вперед отправили...
— Петро любой работе рад. Всем хорош мужик, пока не наберется. А уж наберется — зверь! Да что я разговоры разговариваю, надо вас покормить с дороги да спать уложить...
— Нет, мне бы Николая Ивановича сперва увидеть...
— Домой ушел, спит, да и ваши все спят, утро вечера мудренее, что ж ночью всех подымать... Пойдемте, покормлю...
Я все-таки твердо отказался, да и в самом деле не до еды было.
— Покушали в столовой, когда прилетели, не беспокойтесь. И так я вам хлопот наделал...
Полина Михайловна показала мне комнату, где на раскладушке, в спальном мешке, можно отлично отдохнуть до утра, и ушла.
Долго я лежал, крутился с боку на бок. Пытался убедить себя — не сплю просто от того, что день с ночью перепутались, организм в растерянности. После средней полосы непривычно. Но все яснее становилось: дело-то в другом...
Вылез из спального мешка и пошел к дежурным. Надо было бы сразу зайти — представиться. Знал ведь, что не усну.
Представился. У приборов сидела молоденькая курносенькая практиканточка — Наташа. Явно обрадовалась возможности поговорить.
— Все небось про эксперимент думаете. Ваши уже два дня возятся, станцию к ЭВМ подключают... Машина столько стояла без дела.
Первая наша группа действительно выехала раньше и должна была уже закончить эту работу.
— Придется помочь... А вам не скучно сидеть тут одной?
— Ну что вы, Андрей Ильич! Жаль, что меня тут не было, когда с французами эксперимент ставили. Но и так тоже интересно. Сидишь, думаешь, вот на экране — голос Солнца. Представляешь остров Кергелен, какой он? Море по ту сторону планеты — холодное.
Романтично настроена девочка. Ну, с годами это проходит. Хотя я и помоложе был, когда с Марией все началось, но о Кергелене не очень задумывался. Делаем с французами общую работу — и только...
На стуле рядом гитара. Взял ее в руки, тихо провел по струнам.
— Вы умеете? — Ну и восторженная девица.— Поиграйте, попоем...
— Нельзя, весь дом поднимем...
Я все-таки твердо отказался, да и в самом деле не до еды было.
— Покушали в столовой, когда прилетели, не беспокойтесь. И так я вам хлопот наделал...
Полина Михайловна показала мне комнату, где на раскладушке, в спальном мешке, можно отлично отдохнуть до утра, и ушла.
Долго я лежал, крутился с боку на бок. Пытался убедить себя — не сплю просто от того, что день с ночью перепутались, организм в растерянности. После средней полосы непривычно. Но все яснее становилось: дело-то в другом...
Вылез из спального мешка и пошел к дежурным. Надо было бы сразу зайти — представиться. Знал ведь, что не усну.
Представился. У приборов сидела молоденькая курносенькая практиканточка — Наташа. Явно обрадовалась возможности поговорить.
— Все небось про эксперимент думаете. Ваши уже два дня возятся, станцию к ЭВМ подключают... Машина столько стояла без дела.
Первая наша группа действительно выехала раньше и должна была уже закончить эту работу.
— Придется помочь... А вам не скучно сидеть тут одной?
— Ну что вы, Андрей Ильич! Жаль, что меня тут не было, когда с французами эксперимент ставили. Но и так тоже интересно. Сидишь, думаешь, вот на экране—голос Солнца. Представляешь остров Кергелен, какой он? Море по ту сторону планеты — холодное.
Романтично настроена девочка. Ну, с годами это проходит. Хотя я и помоложе был, когда с Марией все началось, но о Кергелене не очень задумывался. Делаем с французами общую работу — и только...
На стуле рядом гитара. Взял ее в руки, тихо провел по струнам.
— Вы умеете? — Ну и восторженная девица.— Поиграйте, попоем...
— Нельзя, весь дом поднимем...
— А тихонько... Очень серый в городе туман, — начала она едва слышно,— знаете эту песню?
Я кивнул. Удивился, что она угадала мое настроение, или просто так совпало.
Непритязательные мелодии современных бардов берут за душу — если на дворе смутная ночь и что-то тревожит...
Не забыть ее плеч, туман,
Не забыть ее плач, туман,