Трудная полоса - страница 49

Кто-то постучал в дверь — Вадим даже обрадовался.

— Вас срочно просят в контору!

Через пять минут Вадим уже разговаривал с Тиуновым.

— Понимаете, телеграмму получил — мать при смерти. Да как лететь? Останов драги через три дня, а еще не все детали получены...

Сергей Львович сидел, сгорбившись, с потухшими глазами.

— Поезжайте, раз такое дело. Управимся. — Чалков еще плохо представлял, какую гору забот взваливает на свои плечи. Его пока больше беспокоило, не заметил ли Тиунов, что он выпивши, но Сергею Львовичу, видно, не до того.

— Я еду в город на «газике», могу вас взять с собой. Пошевелите, чего мешкают с деталями. А завтра вернетесь...

Чалков кивнул. В путь! По-военному, как на летних сборах, где их учили быть командирами. Все нужные документы взял в конторе, домой не возвращался, и вскоре начальник и техрук уже тряслись в машине...

Вернуться на следующий день Вадим Петрович не сумел. Задержался, чтоб убедиться, что все отгружено, как надо. Горные дороги в любую пору нелегки, а уж зимой после бурана... Лопатами снег расчищали, пришлось поработать, пробились-таки.

— Поезжайте вдоль речки, выгружайте, — попросил Чалков, а сам спрыгнул около медпункта.

В приемном покое никого. Вдруг где-то в глубине коридора — голос Вари. Хотелось, чтоб она сама почувствовала — он ждет — и вышла к нему. Достал сигареты, хорошие сигареты, в городе купил, но, повертев пачку, сунул назад в карман. Нельзя тут курить — так нельзя. Варя вышла, как он хотел, вышла — и замерла от неожиданности.

— Вадим?

— Здравствуй. Ты, наверное, искала меня вчера у клуба? А я в командировке был...

Варя успела взять себя в руки.

— Не искала я тебя, зачем? Мне сказали, что ты в Пореченске.

Наверное, Вадиму надо было извиниться, как-то сгладить трещинку в их отношениях. Но ведь Варя любит его — и что уж такого особенного произошло?

— Ты придешь сегодня вечером?

— Нет, у меня дежурство.

— Тогда завтра?

— Ну что ты, Вадим?! Тебе ведь некогда, ремонт начинаете...

— В кино бы нашли время сбегать, а?

— Извини, мне к больным надо. Встретимся, конечно, встретимся как-нибудь... Пока...

Наверное, ей действительно некогда, потому и торопилась она закончить разговор. Но что же дальше? Хорошенькое дело — «как-нибудь встретимся»...

Так и не решив — что ж теперь? — Вадим предоставил все времени... Он с Варей совсем голову потерял, а ведь надо бегом на драгу. Как там разгрузка? Не повредили бы чего... Варвара абсолютно спокойна. А драга — вот страдающее существо, точно живое, которому нужны его знания, его руки...

2.

К вечеру драга замолчала. Начался ежегодный зимний ремонт. Забот у Вадима сразу стало столько, что на личные переживания времени уже не оставалось. В первые дни бегал с этажа на этаж, пытался везде сам доглядеть, даже менять детали рвался сам... Потом понял, на горьком опыте научился: главное — правильно расставить людей, дать задания. Старая истина, но нужно было самому дойти: будешь доверять людям, они разобьются — сделают...

Дома уткнулся в книги по технологии разработки россыпей, добывая, как крупицы золота, сведения по механической части. «Ни одного справочника по конструкции драги, уму непостижимо, как это до сих пор никто не удосужился его написать! — возмущался про себя Вадим. — Я горняк-эксплуатационник, а не механик! Хотелось на драгу — пожалте бриться!» Работал чуть не круглые сутки, а ремонт, однако, шел не споро. Вадим понимал: пока продолжаются опоздания и прогулы, график так и будет лететь к чертям! Пришлось устраивать общее собрание... Обсуждали нарушителей трудовой дисциплины, а в середине собрания вспомнили и о Мишине.

— Вот один из лучших наших рабочих! — Вадим Петрович указал на Ивана Афанасьевича, заставил его встать. — К нему же молодежь за советами бегает. А он пять дней не выходил на работу!

— Так то ж до ремонта еще, а теперь каждый день вкалываю, до поболее других, — огрызнулся Мишин.

Чалков словно не заметил его слов.

— Сами понимаете, без дисциплины нам не поднять производительность труда. Прогулы надо исключить! Хоть ремонт, хоть нормальная добыча идет... И само собой, заработок и премии будут выше... Что скажете, Иван Афанасьевич?