Трудная роль - страница 16

– Вы не только невежественны, но и бестолковы.

– Я ваша кузина. А родственники – это совсем другое дело.

Да, она явно не знает о его репутации, иначе не была бы столь легкомысленна. Но факт остается фактом: она сильно нуждается. Куда она денется? Нет, выбора не существует. Она должна остаться здесь. А он постарается, чтобы никто не узнал об истинной причине, которая привела ее сюда. То, что она приходится ему свояченицей, только усугубляет дело. Она не понимает, что простая, никому не известная служащая была бы здесь в полной безопасности, потому что у такой служащей вообще нет репутации, которую следует защищать.

– Несомненно, вы правы, мадам. Но вы забыли упомянуть о том, что еще не достигли совершеннолетия.

– Нет, я сказала вам, что я зрелая женщина. Зрелость означает наступление совершеннолетия.

– Я всегда ненавидел это слово. Так же, как и моя драгоценная матушка.

Не прошло и минуты, как в библиотеку вошла миссис Рейли, чьи роскошные юбки из пурпурного бомбазина шелестели при малейшем движении. Она была маленькая, с красивыми седыми волосами, обрамлявшими лицо, которое не имело возраста, и носила на узкой талии тяжелую связку ключей на отполированном до блеска кольце.

– Миссис Рейли, – сказал герцог, улыбаясь ей сверху вниз. Было время, когда экономка, надевая туфли на каблуках, доставала ему до плеча. Теперь же она едва ли дотянулась бы до его подмышки. – Это мадам де ла Валетт, моя кузина. Точнее, она приходится кузиной покойной герцогине. Она приехала нанести нам визит и познакомиться с лордом Эдмундом. Возможно, если мне удастся убедить ее остаться, она станет няней лорда Эдмунда. К несчастью, весь багаж мадам, кроме одного саквояжа, пропал во время шторма в Ла-Манше. Ее компаньонка тяжело заболела и была вынуждена остаться во Франции. Поэтому некоторое время она поживет у нас.

Эванджелина была готова зааплодировать придуманной им легенде. Это было щедро, непринужденно и очень правдоподобно.

– Миссис Рейли, – сказала она и кивнула маленькой женщине со связкой ключей.

Миссис Рейли в ответ сделала реверанс.

– О, вы такая же высокая, как мама его светлости. Мадам, мы рады, что вы приехали. И лорд Эдмунд тоже будет очень доволен. Будьте добры пройти со мной, я покажу вам вашу спальню. Ваша светлость, подать обед к шести часам?

– Да, миссис Рейли. Только предупредите миссис Дент, что за столом сегодня гостья, которая, без всяких сомнений, отведает все блюда, которые ей предложат, и убьет дворецкого, если тот ее разочарует.

– Миссис Дент будет довольна. Кроме того, я скажу ей, что мадам слишком худенькая и должна поправиться. Это станет ее задачей.

– Не покажете ли мадам спальню герцогини? Возможно, ей будет удобно в комнате кузины.

– Мы держим эту спальню в чистоте, – сказала миссис Рейли Эванджелине, – но никто не ночевал в ней с тех пор, как ее светлость покинула нас два года назад. О Боже, какое печальное время… Надеюсь, мадам, вам там понравится.

– Я в этом уверена, – ответила Эванджелина, поклонилась герцогу и вышла из библиотеки следом за миссис Рейли.

Из коридора донесся высокий и музыкальный голос экономки:

– Какая жалость, мадам, что вы лишились не только багажа, но и горничной. Вы только полюбуйтесь, сколько пуговиц на этом платье. Просто чудо, что вы сумели справиться с ними самостоятельно. Я пришлю Дорри помочь вам. Если вы сочтете эту девушку полезной, я приставлю ее к вам на все время вашего пребывания в замке Чесли.

Еще час назад он был одинок. Теперь у него появилась кузина. Юная кузина, которая, если только он не ошибался (а в том, что касалось женщин, он не ошибался никогда), обладала великолепным бюстом.

Жизнь была непредсказуема. Он наклонился, подобрал с пола смятое письмо Дрю Холси и запер его в верхний ящик письменного стола. Затем подошел к камину и задумчиво посмотрел на пылающие угли. Теперь он вспомнил тринадцатилетнюю девочку, слишком высокую для своего возраста и обогнавшую по росту даже свою взрослую двоюродную сестру Мариссу. Та девочка была странно зрелой для такого юного существа; у нее были гордо приподнятые тонкие плечи и широко расставленные темно-карие глаза, серьезно смотревшие ему в лицо. Теперь, семь лет спустя, от этих прекрасных глаз не мог отвести взгляда даже он, ее родственник.