Трудное решение - страница 3

Однажды, недели за две до трагедии, он, Грейс и Джо всю ночь напролет смотрели какие-то дурацкие вестерны. Что это была за ночь! На девушке была старая футболка и обрезанные выше колен джинсы, а на лице сияли широко открытые голубые глаза, полные слез сочувствия героям кинофильма. Эти слезы капали прямо в пакет с воздушной кукурузой, которую она ела. Потом Грейс случайно испачкала колено Рича красным лаком для ногтей, а пес опрокинул его банку с пивом и вылизал лужу… Да, это была лучшая ночь в жизни Ричарда Слейда.

Увы! Той обворожительной девушки больше не было, ее сменила красивая и, судя по всему, холодная молодая женщина. И Джо тоже больше не было.

— Ну и ну! Ричард Слейд! Интересно, что тебя привело к нам?

Рич нахмурился. Сарказм, прозвучавший в ее голосе, был до того силен, что он на какое-то мгновение растерялся.

О том, чтобы вернуться в родные места и посмотреть, какие перемены произошли там за последние шесть лет, он подумывал не раз, но так и не осуществил своего намерения. Вместо этого Рич — таким уж он оказался трусом! — обосновался в Чикаго и, стараясь забыть о существовании семьи Мэдок, всего себя посвятил работе.

И вот сейчас он стоял посреди знакомой гостиной и ясно читал в глазах Грейс враждебность и подозрительность. Почему-то это причиняло ему боль. Но разве мало жестоких потерь было в его жизни? Лучший друг, жена, неродившийся ребенок… Что могла значить для него теперь ненависть этой молодой женщины?

— Твой отец попросил меня помочь ему кое в чем, — ответил Рич, радуясь, что хоть тут может сказать правду. Ему претила сама мысль о том, что придется лгать.

Как будто почувствовав затруднительность положения, в котором оказался гость, Дуглас Мэдок включил мотор, и электрическое кресло-коляска медленно поползло по большим розам, вытканным на покрывавшем пол ковре. Услышав знакомое гудение, Грейс бросила раздраженный взгляд на отца и вновь холодно уставилась на Слейда.

— Я попросил Рича разобраться в некоторых… проблемах, — пояснил старик с обычной для него грубоватой властностью. — Обнаружилось, что я не могу доверять кое-кому из своих людей, — продолжил он, останавливаясь возле дочери. — Мне надо, чтобы Рич провел небольшое расследование. Он остановится здесь, на ранчо. Поблизости ничего лучше не найдешь.

Объяснение было явно надуманным, и это почувствовали все. По наступившему молчанию Рич понял, что Грейс все знает. Неизвестно откуда, но знает истинную причину его появления в доме. И презирает Рича.

Так, надо взять себя в руки! Если уж он согласился заниматься этим делом, не годится расклеиваться от каждого брошенного в его сторону недовольного взгляда. Ведь именно в этом и заключалась его работа: отыскивать то, что люди старались скрыть.

Какая ему теперь разница — нравится Грейс это или нет? Когда-то они были друзьями, а теперь — нет. Вот и все! Он переживет сей факт, как пережил многое в своей жизни.

Грейс первой прервала молчание.

— Ты действительно считаешь, — спросила она отца с вызовом, — что он именно тот частный детектив, который тебе нужен? Не говоря уже о том, что он поселится в нашем доме?

— Можешь не сомневаться! — Дуглас Мэдок улыбнулся, похоже, гнев дочери доставлял ему удовольствие. — Он будет с нами двадцать четыре часа в сутки! И столько дней, сколько понадобится!

Ага! Вот в чем дело! Между отцом и дочерью шла борьба характеров, а он, Ричард Слейд, являлся в этой игре козырной картой!..

— Но, по правде говоря, я не думаю, что Рич останется тут надолго, — добавил старик. — Его агентство справлялось с самыми отъявленными жуликами в рекордно кроткие сроки. Вряд ли такому специалисту придется потратить много сил и времени, чтобы разобраться в нашей мелкой заварушке.

Подтекст слов отца дошел до Грейс, и она покраснела. К несчастью, бледная кожа всегда была индикатором ее души.

— Неужели? — Грейс обернулась к гостю со скептическим выражением на лице. — Ты на самом деле так хорош?

Слейд пожал плечами, довольно хорошо сымитировав простодушие. Но, черт ее подери, Грейс ясно намекнула на ту ночь, когда его легкомыслие послужило причиной гибели Джозефа Мэдока.