Туда и обратно - страница 9
Сорокина, давно нетрезвая, экспрессивная, радостно улыбалась, отрывисто кивала, потом принялась вспоминать, как ребенок переживал их с мужем развод.
Она разговорилась, и Антон проникся… Он вспомнил ее в одном хорошем фильме. Она играла среди кинозвезд. А она простая девочка из провинции, которая приехала покорять Москву и бьется теперь из года в год за место под солнцем. Да за какое место?.. Хотя бы за квадратный метр. На двоих.
У Антона внезапно пошла кровь из носа. Ирина сказала, чтобы он положил голову ей на колени. Антон испугался, ему показалось, что это очень интимно, но тем не менее с деланой беспечностью послушался.
Она рассказывала, как в ее жизни случилась болезнь. Как увозили на «скорой» после спектакля. Как изучала лечение травами, спасала себя. Как выхаживала мужчину, заболевшего после потери жены. Как любила его. А он умер. Не спасла. Ни любовью, ни травами.
Ирина говорила много, сумбурно. Антон даже не все разбирал и увязывал в этом хаосе дорогих и болезненных воспоминаний. Антон был сосредоточен на другом. Руки Ирины медленно, нежно гладили его голову, перебирали волосы, оберегали покой, будто она вновь обрела любимого мужчину.
Антону эти прикосновения напоминали мамины, от которых было так хорошо, что собственная смерть прошла бы незамеченной.
И ему стало ясно: умереть на руках любимой женщины — лучшая награда…
Кровь давно остановилась. Крупными каплями стал набирать силу дождь.
Кроме них, у костра сидели только Бородатый и Флегматичный. Илья носился рядом, вмешивался в разговоры старших.
Добросовестно принялись тушить костер, Ирина беспокоилась, что произойдет лесной пожар. Потом под ливнем побежали к корпусу. Илья визжал от счастья. Да и не только он…
В лифте Серега Саныч и Ирина стали прикидывать, где сейчас можно добыть водки. Антону не хотелось снова пить, но еще больше не хотелось расставаться с веселой компанией.
Выяснили, что с Аркадием все в порядке: Влад и Римма притащили его под руки и уложили. Зато Антонина Михайловна пропала. Серега Саныч стал звонить ей на мобильный.
— Ты где?.. В каком еще лесу?.. Твою мать, ты что там делаешь?!
И он отправился спасать заблудившуюся.
А Ирина набрала зонтиков, курток и с готовностью тоже погналась в стихию…
Проснувшись, Антон посмотрел на часы.
До завтрака далеко.
Он лежал и думал. Уезжать отсюда не хотелось. По крайней мере так рано. Римма всегда говорила: «Времени мало». И оказалась права.
Потому что пришел час, когда Ирина незаметно вышла в эпицентр всех его мыслей. А из его реальности при этом уходила. Точнее, уезжала. Завтра. Внутренний и внешний мир разъединялись, как два диска в двигателе. Только для двигателя это нормально, а для человека — нет.
— Ну что, Сорокина вчера соблазнила тебя? — шутливо спросила Римма, когда они отправились в столовую.
— Ты что? — смутился Антон.
— А мы с Владом были уверены…
Влад улыбнулся с доброй иронией, и тему закрыли.
Отдохнув после завтрака, народ отправился кататься на теплоходе. Антон и Ирина старались держаться рядом. Они смотрели друг на друга, как люди оцепеневшие в шаге от признания. Говорили только о ерунде. Но одно ее присутствие уже влияло на его кровообращение. Находиться рядом с ней, незащищенной и недоступной, было тяжело и прекрасно.
Экскурсия по воде — это романтика. Все было эмоционально возвышенным — и смех, и созерцание… Суденышко плыло по речке, среди лесов, под солнцем…
ЖИЗНЬ текла…
А во второй половине дня отправились небольшой компанией в соседний городок. Там были интересные музеи, но все они оказались закрыты. Поэтому просто бродили, фотографировались, газировку пили на аллейках…
Вернулись уставшие.
После ужина Антон решил пройтись в одиночестве. Сыскал укромную лавочку, растянулся на ней, глядя вверх, сквозь далекие макушки берез…
Жизненный опыт Ирины, ее склонность к лидерству заставляли ее робеть. Если он и был способен признаться, то только с ее помощью. А зачем она будет помогать? Он читал в ее глазах больше мудрости и жалости, чем безрассудства и страсти. Она не протянет руку. Значит, все невозможно.
И вместе с тем: это — женщина его жизни.