Туман - страница 4

— Может король нищих представится?

— Зачем? — кокетничал ролевик-затейник.

— Чтоб я смогла определить, достаточно ли он высокороден, чтобы разговаривать с леди Свемп, — заявила Мегги, уставившись на него с нетерпением. «Паж лорда Свемпа, это, несомненно, он», — растерянно подумала она. «Что же это: я схожу с ума?».

— Герцог Хобстерский, к вашим услугам.

«Не паж…, но ведь на лицо — один в один».

Пока Мегги раздумывала, пытаясь свести вместе сны и явь, герцог оживился.

— Милая леди, для вас — просто Майкл. Мы так мило болтаем. Куда, собственно, вы направляетесь?

— Я путешествую, просто катаюсь, — Мегги надо было срочно придумать, как бы еще что разузнать о Майкле, но тут он сам предложил:

— Приглашаю в мой замок, и у вас получится отличная цель поездки. Вы не беспокойтесь, у меня дома отдыхает целая ватага моих друзей. Так что мы не останемся наедине, разве сами того не пожелаете.

— Вы — нахал, — улыбнулась Мегги. «Да хоть синяя борода, но охота знать, что там, за закрытой дверкой», — и согласно кивнула.

— Что же вы делаете, герцог, в одежде нищего на этой всеми забытой дороге? — спросила она.

— Во-первых, меня зовут Майкл…

— Мегги, а что во-вторых?

— Это одежда не нищего, а странствующего пилигрима, средневекового туриста. Каждый ищет романтику по-своему. Вы, верно, тоже направлялись на ее поиски?

— Скорее, это она нашла меня сама.

Герцог принял это на свой счет и был очень доволен, а Мегги не стала разубеждать. Она любезно пригласила бродягу в машину и покатила в указанном им направлении.

Через некоторое время сквозь деревья стало мелькать белоснежное строение, а скоро показался и сам замок нарядный, как елочное украшение. Седан подкатил к старинной решетке с затейливым рисунком, призванной украшать, а не охранять. Ни высоких стен, ни серого камня. Все увиденное входило в полный конфликт с ее сном. Замок радовал глаз, естественно, располагался среди зеленой лужайки и красивых насаждений, но, конечно, совсем не походил на то, что она ожидала. А вот Майкл очень соответствовал этой беззаботной красоте. Он любезно проводил Мегги ко входу и собрался устроить ей экскурсию:

— В левом крыле находится оранжерея — настоящие тропики — и это среди наших холодных туманов! А позади — площадки для гольфа и тенниса. Дальше, вглубь рощи, заповедный лес. Уже лет пятьсот никто не смеет рубить деревья в этом лесу, — Майкл сделал страшные глаза. — По легенде, он охраняется эльфами, которые жестоко мстят за каждое дерево дровосекам, что осмеливаются войти в этот чудесный уголок первозданной природы с топором.

Мегги со знанием дела кивала: ну да, какой же лес без эльфов, делала большие глаза и фыркала над приключениями незадачливых дровосеков, которые бежали из лесу, сломя голову и теряя топоры.

— Я охочусь в лесу на вепрей, по-моему, эльфы это поощряют, потому что дикие свиньи подрывают деревья.

Девушка немедленно озаботилась популяцией вепрей. У них такие миленькие полосатенькие поросята.

— Это грозный противник! — возмущался Майкл. — Охотничьи трофеи моей семьи вы успеете посмотреть в замке.

— Где же ваши друзья? — лукаво спросила Маргарет.

— Я не лгун, они на теннисном турнире, но вы устали с дороги, я представлю вам их за ужином.

Мегги еще раз окинула безмятежный и такой комфортный замок, совсем не похожий на унылое жилище Свемпов.

— Удивительное место, — прошептала она.

— Вы правы, — Майкл взял девушку за руку и посмотрел ей в глаза. — Но для любителей истинных приключений один выход — роща Духов… и он найдет, что искал.

Маргарет вздрогнула.

— Мне нужно искать, — ее глаза наполнились слезами: Норма, сэр Чарльз, суровая Хелен — все пронеслись у нее перед глазами, и мир вокруг вмиг потерял свою привлекательность, как во время солнечного затмения.

— Потом, — умоляли глаза Майкла.

Опершись о руку герцога Хобстерского, она вступила в замок.

Традиционный вопрос, что надеть, остро не стоял: Мегги имела при себе багаж, а общество, перед которым необходимо предстать, вряд ли особо отличалось от ее привычного округа. Разве что обаятельный Майкл не стал бы окружать себя скучными и погруженными в осознание собственной значимости персонами, которых обычно примечала леди Хелен.