Турция старая и новая - страница 16

Неподалеку от Бейоглу, в лабиринте узких улочек, стоит неприметный домик, который особенно дорог сердцу каждого поляка и который относится к сокровищнице польской культуры, хотя, к сожалению, не является пока собственностью польского государства. В этом доме скончался великий польский поэт Мицкевич. Вернее, дом, в котором умер поэт, сгорел в 1870 году, но уже в 80-х годах на его месте был выстроен точно такой же дом, благодаря стараниям поляка Ратынского, жившего в то время в Стамбуле. В декабре 1955 года, в столетнюю годовщину со дня смерти поэта, здесь был открыт скромный музей Мицкевича, вернее, даже не музей, а постоянная выставка вещей, оставшихся после поэта, которая устроена по проекту заместителя хранителя Краковского музея Здислава Жигульского. В подвале стоит точная копия склепа, в котором около месяца лежали останки великого поэта, а также его посмертная маска. На первом этаже и в мезонине — репродукции портретов и бюсты Мицкевича, выполненные такими мастерами, как Родаковский и Делякруа, Давид д’Анже и Дуниковский… Тут же лежат факсимиле оригинала «Пана Тадеуша» и «Дзядов», издания «Пана Тадеуша» на разных языках и много других памятных вещей поэта, среди которых портреты его «приятелей-москалей» Пушкина и Рылеева. Все это с любовью размещено в нескольких скромных комнатах и создает специфическую атмосфер-у пиетизма, которая позволяет посетителям пережить минуты раздумья о великом деле поэта.

О том же свидетельствуют красноречивые записи поляков в книге отзывов, да и не только поляков, но и турок, и французов, и итальянцев… К сожалению, почти все писавшие подчеркивали, что оказались в этом доме случайно. О существовании этого своеобразного музея не говорится ни в одном путеводителе по Стамбулу. А вместе с тем во всех путеводителях на почетном месте фигурирует кофейня Пьера Лоти, литературный талант которого не идет ни в какое сравнение с гением Мицкевича…

Квартал Бейоглу является насквозь космополитичным. Здесь живет в основном нетурецкая промышленная и торговая буржуазия, а также мелкая буржуазия и ремесленники. Если хочешь что-нибудь купить в Бейоглу, турецкий язык знать совсем необязательно (в отличие от Анкары); для этого достаточно знать французский, греческий или испанский языки или говорить на языке сефардийских евреев, которые после изгнания их инквизицией из Испании нашли себе убежище в османском государстве. Можно говорить также по-итальянски, по-немецки, по-армянски, но чаще всего здесь слышится все-таки английский. Типичный стамбульский купец-левантиец разговаривает ежедневно как минимум на четырех языках и, по-моему, хуже всего знает как раз турецкий. Такой купец живет рядом с турками, как жили и его предки, но нередко относится к туркам свысока…

Вся многовековая история наложила свой отпечаток на космополитизм Стамбула — города, который пережил славу и не может примириться с тем, что у него отнято первостепенное положение. Пожалуй, не найдется ни одного стамбульского жителя, в том числе и турка, который так или иначе не заметил бы в разговоре, что Анкара «менее культурна». При этом ваш собеседник обязательно упомянет, что именно в Стамбуле был создан первый турецкий университет, что Стамбул остается и сейчас центром политической, духовной и экономической жизни страны. Все это, без сомнения, так и есть: именно в Стамбуле, а не в каком-либо другом городе начались студенческие волнения в апреле 1960 года, которые в конце концов привели к свержению режима Мендереса. Стамбул — это средоточие культурной жизни страны, здесь работают лучшие турецкие театры. Это и самый большой промышленный центр, здесь активнее всего бьется пульс торговой жизни. Стамбул — это важный транспортный узел: через него проходит железнодорожная линия, соединяющая Европу с Ближним Востоком. Словом, Стамбул — это самый большой город и самый важный центр Турции. Все это правда. Но Анкара — резиденция правительства, там находится меджлис, и в Анкаре принимаются решения, которые изменяют облик страны.

Стамбул уже не столица, но его исконное очарование осталось. Оно не в главной Истикляль джаддеси с ее бестолковой суетней, а в старом Стамбуле, где атмосфера староосманской культуры в сочетании с византийской противостоит натиску современности. Переплетение этих культур живет в узких улочках, в нависающих над ними балконах старых домов. Приметы старого Стамбула — это уличные торговцы и уличные писаря, которые сменили перо на пишущую машинку, как того требует XX век. Это мужчины, часами просиживающие в маленьких кофейнях, лениво попивая кофе и потягивая наргиле… Старый Стамбул живет под сводами Ая Софьи, в феерической красоте Голубой мечети, среди голубей на крыше Эйюб джами, под куполом Сулеймание… Старый Стамбул остается на очаровательном побережье Босфора, не испорченном даже асфальтовым шоссе, вдоль которого стоят сохранившиеся деревянные виллы… Во всем этом чувствуется неповторимая атмосфера Стамбула, города, где деяния многих поколений, гений и культура многих народностей сплелись в одно нераздельное целое.