Турция старая и новая - страница 37

Подавление офицерского бунта не означало, однако, ликвидации в стране политического кризиса. Муниципальные выборы в ноябре 1963 года показали, что политический барометр в Турции резко отклонился вправо… Партия справедливости получила голосов больше, чем все правительственные и оппозиционные партии, вместе взятые (45,8 процента против 45,3). Исмет Иненю подал в отставку, чтобы через некоторое время снова сформировать коалиционный кабинет (третий) с участием лишь нескольких «независимых». Обстоятельством, которое помогло Иненю сформировать правительство меньшинства, несомненно, явился кипрский кризис, при котором не мог долго продолжаться правительственный кризис в стране. В начале 1965 года армия, этот решающий фактор политической жизни страны, поняла, что, коль скоро влияние Партии справедливости подорвать не удалось и она остается самой сильной партией в стране, надо протащить ее в правительство. В марте 1965 года был вынесен вотум недоверия кабинету Иненю и сформировано новое коалиционное правительство из четырех оппозиционных партий. Кабинет возглавил независимый сенатор Ургюплю. Накануне образования правительства руководители всех четырех партий должны были подписать декларацию о своей лояльной позиции относительно майского переворота.

Правительство Ургюплю было временным; оно просуществовало до новых выборов в октябре 1965 года, на которых внушительную победу одержала Партия справедливости. Власть в стране перешла в руки председателя партии Сулеймана Демиреля. Сложилась парадоксальная ситуация: лидер партии, который нисколько не скрывает, что его партия является прямой наследницей Демократической партии, присягал на верность конституции, появившейся после майского переворота. По-видимому не случайно, когда он принимал власть, трибуны меджлиса, предназначенные для высших офицеров, пустовали.

Положение изменилось, однако, когда Демирель и его партия выдвинули на пост президента начальника генштаба турецкой армии генерала Суная, поскольку больной Гюрсель не мог больше исполнять обязанности главы государства. Человек правых взглядов, Сунай не принимал участия в майском перевороте, но с первой же минуты отнесся к нему с сочувствием. «Движение 27 мая» выдвинуло его в первые ряды: сразу после переворота он был назначен начальником генерального штаба. Таким образом, избрание Суная президентом явилось выражением признания новой власти со стороны той закулисной силы, каковой в Турции является армия и, во всяком случае, ее высшее командование[8]. Что же касается младшего офицерского состава, то он еще не раз может преподнести сюрприз в этой стране.

По турецким масштабам здание парламента в Анкаре, пожалуй, чересчур большое; оно как бы построено «на вырост» и сразу обращает на себя внимание. И,кроме того, даже для Анкары оно выглядит слишком новым.

Если с внешней стороны это здание поражает вас своей величиной, то внутри — своим удобством и, я бы сказала, роскошной отделкой. Залы заседания и залы приемов выложены мрамором и отделаны деревянными панелями, на которые пошли самые ценные породы дерева. Такие залы могли бы быть предметом гордости парламента любого другого государства с высокоразвитой экономикой и традициями парламентаризма. Но соответствует ли уровень дискуссий в столь прекрасном здании его импозантному внешнему виду? По правде говоря, нет, хотя ряд депутатов и сенаторов и имеют репутацию настоящих ораторов и их выступления значительны, часто подтверждаются документами и проникнуты искренней заботой о благе общества. Вместе с тем мне вспоминается, что в течение всех лет моего пребывания в стране в печати то и дело появлялись сообщения о курьезных, незначительных, а то и просто никчемных выступлениях, которые не имели ничего общего со стоящими перед страной серьезными проблемами. Нередко случалось и так, что выступавшие представители народа подменяли силу аргументов аргументами силы, и в результате пострадавших, а иногда и тяжело раненых из меджлиса надо было отправлять прямо в больницу.

Вот несколько примеров курьезных выступлений. В ноябре 1966 года сенатор Хидайет Айдинер внес в парламент интерпелляцию по делу… о воронах. Он весьма красноречиво говорил о том, какой вред вообще вороны наносят в стране, доказывая, однако, что самый большой вред от них заключается в том, что своим громким карканьем они будят по утрам президента. Сенатор обвинил министра сельского хозяйства в том, что в Турции недостаточно борются с этим злом, и уверял при этом, что богатое протеином воронье мясо должно использоваться для подкормки скота. В своем ответе сенатору министр Дагдаш с самым серьезным видом привел данные о том, сколько ворон убивалось по всей стране ежегодно, начиная с 1961 года, и предложил создать экспертную комиссию, которая установила бы возможность использования вороньего мяса…