Туристы икс - страница 35

— Когда ждете пополнение? — Наташа посмотрела на Аленкин живот.

— Недели три осталось уже, — важно как-то, Наташи даже показалось, что с гордостью, произнесла Алена, заботливо погладив живот, в котором играл в понятный лишь для него футбол маленький человечек; живот у Аленки вздрагивал и вибрировал из стороны в сторону. — Опять пинает, футболист. Никак не может дождаться.

— Кого хотите то, Ален?

— Лешка — пацана. А я дочурку хочу. Но не знаю, пинает меня не по-девчачьи.

«Лишь бы в папу не пошел. А Аленка вся прям светится от счастья. А этот! Стукнула бы еще разочек! Чтоб надолго запомнил!» — Но бить Наташа никого не стала, а вытащила из сумки пригоршню конфет и подала Аленке:

— Возьми, Ален, угощаю. А то кислое да соленое, поди, надоело есть?

— Спасибо, Наташ, нам с ним, — показала на живот, — нельзя. Это Лешка у нас сладкоежка. Сладкого хоть вагон с тележкой съесть может, никакого диатеза не боится. Без сладкого и дня прожить не может.

«Это уж точно. Врезала бы по морде, да жалко Аленку. Может успокоится еще, кобель, и за ум возьмется», — подумала Наташа и протянула конфеты Алексею.

— Возьми, сладкоежка! — Наташа посмотрела на Алексея с явным вызовом. Тот стоял ни живой, ни мертвый. Весь побледневший. В глазах — испуг, а во взгляде — мольба. — Бери, не бойся, да не укушу я тебя! — Наташа чуть не засмеялась, глядя на пришедшего в смущение Алексея. — «Значит, совесть еще осталась. Может и правда успокоится, кабель».

— Леш! Ты чего? Возьми, человек же от чистого сердца просит, — Аленка удивилась внезапно проснувшейся робости мужа, но не предала этому большого значения, так как внимание было направленно на того, кто никак не хотел в ней угомониться.

Алексей подставил широкую, обветренную, с въевшейся соляркой ладонь под конфеты, стараясь не смотреть на Наташу, мысленно молясь Наташе, как идолу, чтобы пожалела его и семью.

— Ешь, Леша! Не бойся! Не отравленные! Свежие, на выпускной покупала. — Наташа высыпала конфеты Алексею в ладонь так, чтобы не коснуться руки. — Смотри, Алексей, заботься об Аленке хорошо, она твоя спасительница.

Наташа поняла, что ее слова достигли цели. Алексей резко убрал руку, словно ему не конфеты положили, а раскаленные угли насыпали.

— Ладно, побежала я дальше. Ален, заходи в гости. Посидим. Поговорим, — попрощалась Наташа с Аленкой, более не посмотрев на Алексея, который не знал, что делать с конфетами, которые жгли ладонь.

— Хорошо, Наташ. Забегу. Хотя бегать уже не могу. Спасибо за конфеты, а то Лешка ниче не сказал. Странный он у меня какой-то сегодня. Может на сенокосе в тракторе перегрелся. На такой жаре весь день поработай и не то будет, — заступилась за мужа Аленка. — Никаких условий не создают мужикам…

Наташа пошла дальше. До бабы Олиного дома было еще неблизко. Жили они на разных концах села. Но не пройдя и двух десятков метров, Наташа услышала, что ее кто-то догоняет. К ней подбежал Алексей.

— Наташ, ты того, — не уверенно произнес Алексей, — не держи зла. Я это, того, перепил тогда. Аленку увезли в больницу, боялись, что преждевременные роды начнутся. Ну, я в общем перепсиховал, и того — нажрался первача. Ну и того — потянуло на разные приключения, да еще дружков встретил. Ну, в общем, прости меня. И спасибо, что Аленке ничего не сказала. Я ее ведь это, того… люблю ее, — впервые в жизни публично Алексей признался в любви к Аленке, он даже ей никогда не говорил таких слов.

— Проехали! — весело произнесла Наташа, что означало, что простила Алексея. — Беги к Аленке, а то приревнует, не дай бог, ко мне.

«Трезвый и на человека похож, а пьяный на дикобраза какого, — подумала Наташа об Алексее, который со всех ног бежал к жене с малышом под сердцем. — Правильно ба говорит, что все наши беды от нее, от водки да пьянки».

Наташа прибавила ходу и минут через пятнадцать подошла к новому, рубленному из толстых сосновых бревен, дому бабы Оли.

«Почему ба называет его пятистенком, ведь стены всего четыре, а не пять? Ничегошеньки не понимаю, — отчего-то вдруг именно об этом подумала Наташа. — А дом красивый, и большущий какой! Лучше, наверное, только у председателя колхоза. Ну, это и козе понятно. А баба Оля, кажется, никогда и нигде не работала, а денег имеет не меньше, чем у преда. А вот интересно, чем она занимается, можно ли назвать работой? Не знаю даже. С утра до вечера к ней едут и едут, кто с чем, кто с болезнью, кто с проблемой какой. Если бы не помогала, то не ехали бы», — весьма практично рассудила Наташа.