Твоё наказание - страница 4
Они немного поговорили, и в душе у Драко на какое-то время поселился мир.
— Дорогой, я хотела рассказать тебе про Гермиону, — Нарцисса затронула интересующую его тему, и Малфой тут же замер, готовясь слушать с огромным вниманием. — Так получилось, что эта девочка и Гарри часто навещали меня. Я была совсем одна, и они… Мы подружились… — она замолчала, но платок в её руках нервно дёрнулся.
— И? — то, что мама сдружилась с мудилой Поттером и грязнокровкой, пока он отсутствовал, немного задело Драко.
— Гермиона помогала мне разбираться с древними книгами из нашей библиотеки. Что-то я пожертвовала Хогвартсу, что-то особо опасное я сдала в Аврорат. И однажды Гермиона где-то на дальних полках нашла труд одного малоизвестного учёного, ставшего полтергейстом, — мама тяжело вздохнула. — Книгу заклинаний для привидений и сущностей, которые действуют не так, как там описано.
— Да, я впервые в жизни сглупила и проверила одно из заклинаний на себе… — хмыкнул грустный голосок в тишине коридора, Драко дёрнулся от неожиданности и ругнулся.
— Грейнджер, отвали, оставь меня в покое! Дай хотя бы с матерью поговорить наедине! — заорал он, глядя в потолок.
— Я хотела объяснить! — Грейнджер проявилась совсем с другой стороны и была крайне недовольна. — Ты же должен знать, как всё произошло!
— Мне по хрен на тебя и историю твоей жизни! — Драко бросился вон из коридора, но она упрямо летела вслед за ним. — Я хочу, чтобы ты исчезла! Убралась из моего дома!
— Малфой, я никуда не денусь! Нам с тобой жить вместе целый год! А потом ты избавишься от меня только вместе с Малфой-мэнором! — кричала она. — Сейчас по плану беседа о твоём распорядке дня! И ещё мы будем заниматься учёбой!
Драко резко остановился и она со всего маху пролетела сквозь него, вызывая ворох холодных мурашек по всему телу. Он поскрипел зубами, стряхивая неприятное ощущение.
Нет уж! Её планам не суждено сбыться!
— Моти! — заорал он. — Моти, неси мне огневиски!
Но эльф, как ни странно, не появился.
— Что происходит? — удивился Малфой и крикнул ещё раз. — Моти, сукин ты сын, тащи сюда свой костлявый зад!
Но ответом ему был шлепок по голове и менторский тон его надзирательницы:
— Огневиски, как и любое другое спиртное под запретом в этом доме. Ты и так плохо выглядишь. Только полезное питание, спорт, классическая музыка и чтение. И не выражайся, пожалуйста. А то я заклею тебе рот. Следуй за мной в библиотеку. После обеда по плану занятия, и, если ты будешь хорошо себя вести, то, может быть! — она важно сложила руки на груди. — Раз в неделю я буду давать тебе ключ от винного погреба… А если ты решишь игнорировать меня, то вернёшься в Азкабан досиживать год. А может, и два! Я тебе это устрою!
Такого гневного ора этот дом не слышал даже во времена Волдеморта. Драко психовал, кидался заклинаниями, проклинал, бесился, рычал…
***
К концу недели он больше не мог бороться с навязчивой упрямой тварью по имени Гермиона Грейнджер. Она была рядом постоянно и зудела-зудела-зудела, как надоедливая мошка. И всё-таки заставила Драко плясать под свою дудку.
Один раз он пытался сбежать от неё. Выбежал в сад. Пронёсся по дорожке к ограде, за которую ему нельзя было выходить. И свободно вздохнул. Наконец-то! Тишина и покой! Вряд ли полтергейст может оказаться на улице. Но…
— Малфой, хорошая идея! — прозвучал неунывающий голосок рядом с ухом, разбивая все его надежды хотя бы на каплю спокойствия. — Пробежка тоже полезна. В Азкабане совсем плохо с движением!
— Мордред тебя раздери! — Драко раздражённо закатил глаза и вцепился в железные прутья ограды, чувствуя себя дома гораздо большей степени заключённым, чем в тюрьме, где он был никому не нужен. — Ты ещё и здесь меня достаёшь!
— Я, вообще-то, здесь живу… И в парке тоже могу находиться. — Грейнджер тронула призрачным пальчиком розу и красные лепестки плавно посыпались на дорожку.
Драко проследил это падение, внутренне ненавидя свою жизнь ещё сильнее.
— А ты не можешь… — начал он. — Не можешь просто испариться? Взорваться, лопнуть? Ты достала меня! Дай мне минуту отдыха! Ты и так со мной постоянно. Когда я сплю, ты рядом, когда моюсь — тоже. Когда читаю, ем, дышу! Даже, чёрт возьми, в туалете! Это самое ужасное, что могло случиться со мной!