Твое нежное слово - страница 36

– Она недолго будет этим заниматься, – уверил ее муж. – Леди Камелия утверждает, что вот-вот найдет что-то важное, но все знают, что единственное, что можно найти достойного в Африке, – это алмазы и золото. И если она не найдет этого в ближайшее время, то будет вынуждена оставить глупую мечту своего отца.

– Как получилось, что ей удалось так долго этим заниматься? – поинтересовался лорд Пендрик.

– Стамфорд оставил ей скромное наследство и изрядные долги, – объяснил лорд Гилби. – Некоторые члены Общества великодушно простили леди Камелии долги отца. А некоторые, из уважения к его памяти, даже снабдили ее деньгами. Однако, боюсь, их милосердие иссякло.

– Хорошо известно, что у нее на участке происходят неприятности, хотя она не любит признавать это, – погладил бороду лорд Даффилд. – Несколько рабочих погибли от несчастных случаев, многие сбежали. Как я понимаю, ее участок затоплен дождями, и она не может откачать воду. Аборигены считают, что земля проклята.

– Аборигены всегда считают, что их земля проклята, – усмехнулся лорд Багли. – Это от невежества. Если бы я прекращал работы всякий раз, когда мне говорили о проклятии или чем-то подобном, я бы никогда ничего не нашел.

– Совершенно верно, дорогой, – согласилась леди Багли. – Думаю, вы должны признать, что для молодой женщины дело обстоит по-другому. Леди Камелии нужно срочно оставить участок.

– Я знаю, что молодой Уикем молит Бога, чтобы она поскорее пришла в разум и продала землю, – заметил лорд Пендрик.

– Компания «Де Бирс» сделала ей предложение, хотя я не вижу, какая им от этого польза, – покачал головой лорд Даффилд. – Там никогда даже крошечного алмаза не нашли.

– Они пытаются завладеть всеми землями вокруг Кимберли, – пояснил лорд Гилби. – И когда они этого добьются, с ними никто не сможет тягаться.

– Сейчас земля может ничего не стоить, но кто знает, что будет через тридцать – сорок лет? – добавил лорд Пендрик. – Полагаю, что компания «Де Бирс» рассуждает, что, даже если там нет никаких алмазов, эта земля понадобится для подсобных нужд.

Лорд Багли рассмеялся:

– Это очень долгосрочные инвестиции. Я бы никогда не вложил деньги со столь слабой надеждой вернуть их. Я предпочитаю вернуть вложенные средства задолго до того, как состарюсь и не смогу наслаждаться ими.

– Тогда будем надеяться, что леди Камелия придет в разум быстрее, чем окончательно обанкротится, – сказала леди Багли.

– Я уверен, что она скоро одумается, моя дорогая. Проклят участок или нет, но если она не сможет платить рабочим, ей придется его продать. – Лорд Багли сделал паузу, отхлебнул бренди и загадочно добавил: – Это так просто.

– Тебе не следовало так говорить с лордом Багли, – убеждал Эллиот, ведя Камелию по дорожке, посыпанной светлым гравием. – Ты оскорбила его.

– Он этого заслуживает, – горячо возразила Камелия – Они все заслуживают. Их комментарии об африканцах отвратительны. Ты действительно ждал, что я стану стоять в сторонке и позволю говорить подобные вещи?

– Я знаю, что для тебя это трудно, Камелия, но ты должна понять, что иногда лучше промолчать, – сказал Эллиот. – Таким способом ты их мнения не изменишь, ты только оскорбишь их и отобьешь желание помогать тебе. И поскольку ты нуждаешься в их помощи, нужно быть с ними осторожной.

– Я не нуждаюсь в их помощи настолько, чтобы выслушивать клевету на людей, которые за день совершают больше работы, чем большинство людей в этом зале делают за целый год.

Эллиот вздохнул:

– Ты сумела найти хоть какую-нибудь сумму?

– Лорд Кадуэлл сказал, что даст мне денег. Он был хорошим другом моего отца.

– Он назвал сумму?

– Он не сказал ничего определенного, но я уверена, что это будет щедрая сумма. Кажется, он очень заинтересовался, когда я описала кости из последней находки, и хочет больше узнать о наскальных рисунках.

– А другие что-нибудь предложили?

– Пока нет.

Он мрачно посмотрел на нее.

– Еще не вечер, Эллиот.

– Да, Камелия, но ты должна видеть, что в обществе нарастает нежелание поддерживать работу твоего отца.

– Они просто не хотят давать деньги женщине, – спорила Камелия. – Мне необходимо убедить их, что тот факт, что я – женщина, не имеет никакого значения, значение имеет участок.