Твое обручальное кольцо - страница 8

Доктор Фостер налила воды из пластмассового кувшинчика и помогла Марии напиться. Больная немного оживилась.

— Тебе не следует так расстраиваться, иначе мне придется попросить мистера Бартона и доктора Сандерс уйти.

— Нет… пожалуйста. — Мария старалась дышать ровнее. — Я должна быть уверена… Я не хочу, чтобы моя малышка выросла, как я — без образования, без будущего, способная лишь рожать детей от мужчины, которого ненавидит.

Джейн прикусила губу и посмотрела на Рона. Его лицо было жестким, подбородок вздернут, словно он приготовился к драке.

— Все это в прошлом, Мария. Ты и Джек разведены. Он не сможет больше причинить тебе зло.

— Его адвокат сказал, я никогда не смогу увидеть своих мальчиков, даже если меня выпустят на поруки.

— Это не так. Как только тебя освободят, мы вызовем его в суд и заставим дать согласие на твои встречи с сыновьями.

Джейн, уловив стальные нотки в голосе Рона, невольно пожалела злосчастного адвоката.

Мария опустила глаза, ее рука слабо теребила край одеяла.

— Джек говорит, что они ненавидят меня. Джейн, наклонилась к ней.

— Послушай, Мария. Я работаю с детьми каждый день. Большими, маленькими, печальными, пропащими — самыми разными. Но всех их объединяет одно — любовь к матери. Это редкая, прекрасная и загадочная любовь. Она сильнее, чем слова, поступки… Иногда сильнее самой смерти. Не имеет значения, что сказал этот идиот.

Слезы брызнули из глаз Марии и потекли по худым бледным щекам.

— Я люблю своих мальчиков, доктор Сандерс. Вы должны верить мне. — Ее глаза метнулись к Рону. — Скажите ей, мистер Бартон то, что говорили тому судье. Я… я хотела только напугать Джека и все — ради своих мальчиков. Я не такая ужасная женщина, как повторяли эти люди на суде. Я не такая!

Страстные слова, казалось, лишили больную последних сил. Бисерные капельки пота покрыли лоб, она тяжело дышала. Доктор Фостер встревоженно нахмурилась.

— Все хорошо, Мария, — успокаивающе сказал Рон. — Доктор Сандерс все понимает.

Он едва покосился на Джейн, но та заметила взгляд.

— Конечно, я понимаю, — сказала она очень мягко. — И сделаю все возможное, чтобы Габриэллу не забрали у тебя.

— Она… та женщина из Комиссии, которая приходила ко мне, сказала, что будет слушание о том… кому лучше отдать Габриэллу на воспитание.

— Не волнуйся, детка, — хрипло сказал Рон. — Никто не собирается отнимать у тебя девочку.

Мария не сводила глаз с Рона, словно он один мог что-то сделать для нее.

— Отец отказался от своей дочурки, — прошептала она. — Он говорил, что любит меня, но, добившись своего, решил, что я уже нехороша.

Рон наклонился к ней.

— Не беспокойся, Мария. Я буду на этом слушании. Женщину, которая приходила к тебе, ждут неприятности.

— Эта женщина… сказала, что есть много хороших семей, которые хотят иметь ребенка, и я должна отдать свою девочку. Она назвала это частным… э…

— Частным усыновлением, — тихо подсказал Рон. В большинстве случаев Джейн была согласна с решениями Комиссии по правам, но только не теперь.

— По ее словам, тебе следует отказаться от права опеки над Габриэллой? — спросила Джейн осторожно. — И ты не сможешь предъявить на нее права, даже когда снова станешь свободной?

Марии не понадобилось отвечать. Страдание в ее глазах говорило само за себя.

— Ты хочешь?.. — спросил Рои тихо и настойчиво. — Хочешь отдать девочку на удочерение?

— Я молила Святую Деву помочь мне найти хорошего человека для Габриэллы.

Лицо Рона дрогнуло, но он держал себя в руках.

— И молитва помогла?

Кивок был еле заметен.

— Я хочу, чтобы это были вы, — проговорила Мария задыхаясь. — Никого, кроме вас. Вы не такой, как другие адвокаты, как тот, который защищает Джека. Вы знаете, что значит быть одинокой и бояться. Чувствовать, что все против тебя.

Джейн заметила, как Рону становится все труднее. Марии удалось распознать истинного Рона под панцирем уязвленного, израненного жизнью мужчины.

— Все эти недели… во время суда… обо мне писали столько грязи в газетах… я молилась и молилась, чтобы кто-нибудь помог мне. Поверил, что я не такая плохая, как…

Содрогнувшись от внезапного приступа кашля, она упала навзничь, хрипло дыша.