Творчество Лесной Мавки - страница 18
Волчий оклик в глуши за яругой.
Я чужою невестой была —
стала верной твоею супругой.
Если хочешь, умру для людей —
я к изгнанничьей доле готова.
Уведи меня в ночь…
Мне не надобно царства земного.
* Вошла и промолвила: Здравствуй, сестра. *
Вошла и промолвила: Здравствуй, сестра.
Прости, что недобрую весть принесла.
И колокол вскрикнул тревожный вдали,
когда поклонилась я ей до земли.
А в белые окна ломилась сирень,
да где-то закат воспаленный горел.
Не время судить — не гони со двора.
Мы, верно, похожи с тобою, сестра:
любил он таких — чтобы косы как смоль,
а в сердце и в голосе вещая боль,
чтоб знали наречье озер и дерев,
земные ключи, заговорный напев.
Одной лишь тебе я поведать смогу —
как сдался град Китеж лихому врагу,
как предали князя бездушной толпой,
как он в одиночку боролся с судьбой…
Вот разве что тайны последних минут
не знает никто, и не слушай — солгут.
Где отдан шакалам таинственный град,
там рыжие сосны от боли хрипят.
Прости, что недобрую весть принесла.
Прости, что беду отвести не смогла.
Померкла от боли у окон сирень,
откликнулась в ельнике волчья свирель.
Взгляд Лунной княжны полоснул, как ножом.
Ответила: — Вижу тебя под венцом.
Надень жемчуга и лебяжью фату,
иди, поклонившись святому Кресту,
далекой дорогой иди, не скорбя,
неужто не слышишь — князь кличет тебя.
* Стала с проседью — волчья масть! *
Стала с проседью — волчья масть!
Не поглянусь тебе такою.
Отлюбилась, наверно, князь,
даже взгляду теперь не стою.
Отлюбилась, наверно, князь,
больше нет ни красы, ни силы.
Разве — спросишь, горько смеясь,
под какой метелью бродила.
Бедовали одной бедой,
там и выцвели косы русы.
Разве мне не скорбеть с тобой
над загубленной дурой-Русью?
Но — склонился ко мне, как брат,
ничего не молвишь, не спросишь,
а срываешь мой ветхий плат
и целуешь волчиную проседь.
* Вот я пришла. Что поздняя, прости. *
Вот я пришла. Что поздняя, прости.
И что не та, какой любил и знаешь,
что горе душу выжгло до кости…
Но ты меня ни в чем не упрекаешь.
В печальных и изломанных чертах
глядишь работу Феофана Грека,
во мне, пришедшей через боль и страх —
лик Русской Музы, что искал полвека…
* Песню слагаешь — для птиц и для сосен, *
Песню слагаешь — для птиц и для сосен,
вечную песню реке и заре.
Старой рябине, заплаканной в осень,
солнце рисуешь на мертвой коре.
Вечная песня — то в древе, то в Слове.
Да приучился народ к глухоте.
Храма нездешнего странная повесть —
тайная вязь на грядущем кресте…
.
* В поющих соснах встретимся с тобой, *
В поющих соснах встретимся с тобой,
как в час венчанья, ласково и просто.
Перед рассветом близко будут звезды,
что кажется, дотронешься рукой.
В поющих соснах встретимся с тобой,
как будто горе силою железной
не повело обоих нас над бездной,
не посмеялось дерзкою судьбой.
В поющих соснах встретимся с тобой.
И будет древний дом похож на скит,
не знающий беды, почти как прежний,
где не смолкают песня и надежда,
святая Русь детей своих хранит.
Твой дом всегда похож на мудрый скит.
В поющих соснах встретимся с тобой,
слагая жизнь с нетронутой страницы.
Над лесом лишь плат неба голубой.
Так далеко, что не найдут убийцы,
в поющих соснах встретимся с тобой.
* Ты зимою всегда одинок. *
Ты зимою всегда одинок.
Лишь волхвует невестою вьюга
да, как вещий царевичев волк,
снег ласкается к мудрому другу.
Я приду к тебе жданной княжной,
я пройду осторожно над бездной.
Погляди — не метель над судьбой,
а лебяжья венчальная песня.
* Обрывы и горы — смертельные корчи Земли *
Кате Григорьевой
Обрывы и горы — смертельные корчи Земли
Шиповником диким опять по весне зацвели,
А в осень шиповник в горсти у дубравы кровит.
Неловкого шага такая тропа не простит.
Но выбрали мы — над обрывом пройти до конца.
Пусть ветер оближет горячие слезы с лица.
Здесь птицы вьют гнезда над самою бездной лихой,
И держат деревья корнями обрыв вековой.
Идем за звездой нашей огненно-рыже-хмельной.
На тропах волчиных еще не отцвел зверобой.
Из книги
«Православный календарь»
ПРАВОСЛАВНЫЙ КАЛЕНДАРЬ
Посвящается Фотине Никольской,
Светлому другу и дивной православной песеннице.