Твоя безумная Кэтрин - страница 8

Михаил издал короткий рык и замер.

– Извини, – прошептал он в темноте спустя одну томительную минуту. – Но у меня внутри все горит от предвкушения.

– Знаю, – ответила я, погладив его по волосам.

Я и в самом деле знала. Мишку всегда охватывало возбуждение и азарт, когда он шел на дело. А вот после завершения он мог спать сутками, вяло отмахиваясь от моих попыток расшевелить. Его возбуждала не столько женщина, сколько предстоящая афера.

– И все равно прости, я был груб, – повторил мужчина, скатился с меня, поднялся и пошел в ванную

Я встала с кровати, не заботясь о том, чтобы прикрыть наготу. Я уже давно не воспринимала свое тело как нечто личное, как что-то интимное. Бывали времена, когда я просыпалась в незнакомых постелях, и это если ночь была удачная. А если неудачная, то и не засыпала, удовлетворяя двух-трех мужчин одновременно, а то и больше. Меня не интересовали ни стыд, ни мораль, ни самоуважение. Просто слова, пустые шелестящие фантики от конфет. Меня интересовало только то, чем эти мужчины платили. Деньги или героин. Последнее даже предпочтительнее, не нужно бежать к дилеру.

Я встала напротив окна и опустила голову. Следы на руках и ногах давно зажили. Трудно представить, что было бы со мной сейчас, не встреть я Михаила. Хотя, почему трудно? Очень даже легко. Ничего бы со мной не было. И меня бы уже не было. Наркоманы долго не живут, а уж шлюхи-наркоманки тем более.

Я посмотрела в окно, желая отвлечься от темных воспоминаний не менее темного прошлого, и сквозь полупрозрачный тюль увидела, как к центральному корпусу подъехал автомобиль. Большой серебристый и немного угловатый джип, такие машины еще принято называть мужскими. Машина замерла на парковке, фары погасли. Из авто выбрался мужчина и сразу направился к главному входу. Свет фонаря упал на его светлые волосы. Возможно, это просто припозднившийся постоялец, но…

«Если он и превращается в медведя, то только в белого» – вспомнила я слова Михаила. Это был не гость. Это был хозяин.

Мужчина вдруг замер на верхней ступеньке крыльца и обернулся, словно почувствовав мой взгляд. Я даже отступила от окна, потому что на миг показалось, что он смотрит прямо на меня, что он видит, хотя в номере царила темнота, тогда как у главного входа в отель горели фонари. Этого просто не могло быть, у меня нервы сдают. И все же я продолжала отступать, пока не наткнулась спиной на неслышно вернувшегося в комнату Михаила и чуть не закричала от испуга.

– Он… – Я закрыла глаза, досчитала до трех и уже спокойным голосом продолжила: – Он приехал. Назар Столетов в отеле.

– Отлично, – ответил мой спутник. – Значит, завтра все решится. Ложись спать, Ринка.

Я легла, но заснуть смогла только под утро.

Мужчины молча смотрели друг на друга минут пять, здорово смахивая на ковбоев из вестерна, что разошлись по разные стороны улицы и готовились открыть огонь. Тишина была бы почти полной, если бы не крики чаек с ближайшей помойки, доносившиеся через открытое окно и нарушающие зловещее торжество момента.

Пять минут назад Михаил сказал Столетову, что мы располагаем сведениями о его пропавшей сестре. Хозяин кабинета тяжко вздохнул, бросил краткий взгляд на моего спутника и отвернулся к окну.

Добиться высочайшей аудиенции оказалось до смешного просто. Мы пришли, сказали, что хотим поговорить с Назаром Андреевичем, и нас тут же проводили в святая святых. Всегда бы так, а то помню, к директору книжного магазина пришлось прорываться боем. Бились в основном продавцы и те в истерике, так как не досчитались стеллажа с книгами.

А здесь все просто. Правда, сложности начались позднее. С этого многозначительного молчания. Михаил никогда не прерывал затянувшиеся паузы, давая оппоненту оценить нерадостные перспективы.

– Кэтрин умерла, – глухо сказал в конце концов Столетов.

– Я и не спорю, – мой спутник поднял руки в примиряющем жесте. – Но возможен и иной вариант. Всего лишь возможен.

– Она мертва! – повторил хозяин кабинета.

– С точки зрения закона, нет, – сказал Михаил, и Столетов резко к нему повернулся. – Тела так и не нашли, она пропала без вести шесть лет и пять месяцев назад. Через семь месяцев ее объявят погибшей и выдадут вам свидетельство о смерти.