ТВТ. Повесть - страница 19

— А вот увидишь! — уверенно сказал Павлик и направился к счетчику. Вывернул одну пробку — цела. Вывернул другую — тоже цела!

— Наверно, лампочка перегорела, — рассуждал вслух Павлик и вывернул лампочку.

Осмотрел ее, — как будто всё в порядке.

— Току нет! — заключил, наконец, он. — Придется обождать.

— А может быть, эта горит? — сказала мать и повернула выключатель в другой комнате.

Лампочка загорелась.

Павлик терялся в догадках. Что за чудо такое? Лампочка цела, а не горит! А что, если попробовать, — будет гореть в другом патроне? Вывернул лампочку и поставил на ее место ту, которая не горела. Лампочка вспыхнула и осветила комнату ровным и мягким светом.

Значит, не в лампочке дело. И не в пробках. В чем же тогда?

Павлик принялся напряженно думать.

— Ничего не поделаешь, — вздохнула мать. — Придется опять звать монтера.

— Нет! — решительно заявил Павлик. — Я сам исправлю.

Сказал и испугался: а вдруг не сумеет? Как тут узнать, в чем секрет? Уж не в патроне ли?

И начал отвинчивать у патрона всё, что только отвинчивалось. Сначала снялось фарфоровое кольцо. Затем подалась латунная шейка. Осталась фарфоровая колодка; в ней разные отверстия, пластинки, трубки и еще одна латунная шейка с винтовой нарезкой. А дальше что же с ним делать?

— Ох, намастеришь ты, еще хуже будет! — охала мать. — Так или иначе, а без монтера не обойтись.

— Сам сделаю, — настойчиво повторил Павлик, а у самого сердце сжалось от неуверенности.

Что же теперь делать? Как узнать, в исправности патрон или нет?

«Ну, уж если на то пошло, — буду всё разбирать подряд! — подумал он в отчаянии. — Может, и найду, в чем дело».

И нашел, да так, что кубарем полетел со стула.

— Ой! ой! Осторожней! Что с тобой? — закричала мать.

— Поскользнулся немножко, — ответил Павлик.

А сам вовсе не поскользнулся, а попал под ток. Сказать матери правду было неудобно, тем более, что она могла сразу же запретить это занятие.

Но что делать дальше, — он и сам не знал. Одно только сообразил: вывернул пробки, чтобы выключить ток. И принялся наугад разбирать патрон дальше.

Тут он почувствовал, что последняя надежда его покидает. Если бы еще всё это делать спокойно, без спешки и ответственности, тогда он, пожалуй, и разобрался бы. А так. наверно, ничего не выйдет.

Он бросил всё и побежал к Андрею.

— Ты знаешь, как устроен патрон для электрической лампочки и как проверить его? — спросил запыхавшийся Павлик.

— Нет, — отвечал Андрей.

— Всё равно, пойдем ко мне, помоги! По дороге захватим Яшу.

Яша сказал, что разбирать патрон ему приходилось, но просто так, для забавы, а как проверить и починить его, он не знает.

— Так или иначе, а мы обязаны это сделать! — сказал он решительно.

Тем временем возвратился домой папа. Надвигались сумерки. Папа повернул выключатель в своей комнате, но света не было.

— Что такое? — встревожился он. — Опять повреждёние?

— Не горела только одна лампочка, в столовой, — жаловалась ему мама. — А Павлик захотел ее сам исправить и вот теперь всё испортил.

— Уж я ему всыплю! — сердился папа. — Монтер нашелся!

— Я говорила ему: не трогай, надо монтера вызвать. А он вот чего натворил.

Когда Павлик с приятелями подходил к дому, там его ожидала большая гроза. Но от первого громового удара его спасли громоотводы — Андрей и Яша. Папа не хотел при них поднимать скандал.

А тем временем Павлик вспомнил, что пробки вывернуты, и поставил их на место

Лучи света сразу укротили папин гнев, и надвигавшаяся было гроза закончилась лишь одним категорическим приказом:

— Завтра вызовешь монтера, а сам трогать не смей, не то. .

«Это «не то» было сказано так выразительно, что даже «громоотводы» струхнули. Ребята остались в темной столовой и начали совещаться. Положение создалось самое критическое. Во-первых, впотьмах нельзя было что-нибудь сделать; во-вторых, это запрещалось; в-третьих, завтра монтер своим приходом угрожал сорвать все их планы.

— Возможен большой прорыв на нашем фронте, — грустно заметил Яша.

— Этого ни в коем случае нельзя допускать! — воскликнул Андрей.

— Остается только одно, — сказал Павлик: — рискнуть и сделать всё нелегально. Папа приходит в пятом часу, а мы свободны с половины второго.