Ты будешь рядом… - страница 10

— Она больше никогда не выйдет замуж! — почти прокричала Хилари.

Сандра посмотрела на рассерженное лицо ребенка, пожала плечами и проговорила:

— Она, несомненно, является для тебя помехой, Люсьен, буквально висит на твоей шее.

Хилари притихла, опустилась на пол и сразу стала казаться какой-то потерянной, одинокой. Эраб слегка подтолкнула ее локтем и спокойно попросила подержать платье, пока она закончит последние несколько стежков.

— Вот и все! Платье готово, можешь его надевать. — Она обняла девочку. — Спасибо, что напоила меня чаем, малышка, и за то, что пришла мне на помощь в Мамбруи.

— Ты уходишь? — почти в слезах спросила Хилари.

— Становится темно, — заметила Эраб. — Мои друзья будут волноваться, если я не вернусь в ближайшее время.

— Я провожу вас, — предложил Люсьен.

«Хочет побыстрее избавиться от меня», — подумала Эраб, сочувствуя девочке, неприязнь которой к тетке была очевидной, но явно не разделяемой самим Люсьеном Манне.

Эраб не смотрела на него, когда шла рядом через холл. Затем он остановился, спокойно ожидая, когда она запрыгнет в свой «мини-мок» и задним ходом с затруднением протиснется мимо красной спортивной машины Сандры Дарк. Эраб ругнулась про себя, осуждая такую невнимательность к другим. Наконец, аккуратно выехав, девушка подняла руку в салюте, прощаясь с мистером Манне, и как раз в этот момент к нему подошла Сандра. В спокойном и неподвижном вечернем воздухе ее громкий голос ясно донесся до Эраб:

— Дорогой, ты думаешь, это подходящая подруга для Хилари? Выглядит она отвратительно!

Ответ Люсьена Эраб не услышала, сильно нажав на педаль газа, после чего «мини-мок» рванул вниз по узкой дороге, унося ее прочь отсюда, к отелю.

Арабелла направилась прямо к себе в комнату. Встав перед зеркалом, она внимательно оглядела себя, укладывая волосы то так, то этак, пытаясь прикинуть, как она будет выглядеть лучше. Одежда ее, Эраб готова была себе в этом признаться, действительно была позорной. Девушка вспомнила, как ее мать не раз говорила: «Поношенные вещи — это одно, но не может быть никаких извинений, если они еще и грязные». Мама, наверное, сказала бы, что реакция Люсьена на ее внешний вид — полностью ее собственная вина, и была бы совершенно права. Это, однако, не уменьшило обиды, сжимающей желудок, и ярости, охватившей ее от последней ремарки Сандры Дарк.

Раздался стук в дверь, затем в комнату ворвалась Джил и, отдуваясь от жары, бросилась на кровать.

— Где ты была, милая? Я начала думать, что тебя действительно похитили!

Эраб нахмурилась своему отражению в зеркале.

— Я кое с кем познакомилась, и они пригласили меня на чай.

— До такого времени?

Арабелла рассеянно кивнула:

— Я сожалею, если вы беспокоились. Джил успокаивающе улыбнулась.

— Полагаю, я просто чувствую ответственность за тебя, — заметила она. — Как замужняя леди за невинного ребенка! В чем ты собираешься идти на ужин? Сегодня в отеле показывают фильм, и мне сказали, что весь Малинди будет здесь.

Эраб повернулась, глаза ее сияли.

— Тогда давай разоденемся, Джил, и покажем им всем шоу! Я надену золотое платье, а ты иди в ярко-красном.

— Хорошо, милая, я согласна. Но нам лучше поторопиться, если мы не хотим укоротить наш ужин. Ты пойдешь в душ?

Эраб не потребовалось много времени, чтобы принять душ и переодеться, и уже через несколько минут девушки спускались вниз по красивой белой лестнице во внутренний дворик. Два француза, проводившие в отеле отпуск, присвистнули, завидев их, и поспешили подойти.

— Мы так скучали! — живо заявил один из них. — Вы пришли нас спасти?

— Нет, — ответила Джил.

— Mais si[3], — сказал другой, заметив обручальное кольцо на пальчике Джил. — Я тоже женат, и все-таки мы можем развлечься, пока эти двое строят глазки друг другу. Мое имя Жан-Пьер Дюфэ, a mon ami[4] — Жак Бойе.

Джил медленно улыбнулась, разглаживая красную юбку.

— Я Джил Хендерсон, — представилась она. — А это Арабелла Барнетт.

Эраб обнаружила себя в теплых объятиях красавца Жака и попыталась не возражать, когда он взял ее под руку, забыв об изматывающем вечернем зное. Трудно было устоять против его веселости, а когда француз, смеясь, провел ее в столовую, придержал для нее стул, удобнее усаживая за столиком, девушка почувствовала, что ее настроение улучшилось, и начала получать удовольствие от вечера, выбросив из головы презрительное отношение к ней Люсьена.