Ты любила мою тьму - страница 57

Я просыпаюсь от крика, понимая, что мои глаза жжет, и ко мне прикасаются чьи-то руки.

Подняв веки, я ощущаю боль в горле, и тут же понимаю, что крик, из-за которого я проснулась, принадлежал мне. Джейк рядом, и он обнимает меня, поглаживая рукой по спине.

— Шш, детка, всё хорошо, — пытается он меня успокоить.

Я нахожусь в растерянности, и мой сон постоянно проигрывается у меня в голове: Саша, умирающая на моих руках. От этих воспоминаний мое сердце раскалывается заново: оно раскалывается каждый раз, когда я просыпаюсь с этой болью, и его острые осколки разлетаются в моей грудной клетке, разрывая ее. Я так устала. Я просто хочу, чтобы это всё закончилось.

Руки Джейка, обернутые вокруг меня, заставляют меня ощутить себя в тепле и безопасности, хотя одновременно с этим я чувствую ненависть к нему: он пробуждает меня к жизни, но в ней слишком много боли, с которой мое слабое тело справиться не в состояние. Однако в этот раз мне нужно, чтобы он подарил мне покой. Я слишком устала от боли и хочу, чтобы он заставил меня о ней забыть.

Прекращаю кричать и приникаю к Джейку с такой силой, какой даже Супермен позавидует. Никто не отберет у меня долгожданный момент спокойствия. Мне просто нужно поверить на минуту, что всё будет хорошо.

Джейк сильнее прижимает меня к себе, и некоторое время мы лежим в тишине, прежде чем он слегка отодвигается и изучает меня с измученным выражением лица. Волна вины и тоски накрывает меня от боли, которую он, очевидно, испытывает.

Смотря на меня остекленевшими глазами, Джейк говорит:

— А вот и ты. Знаешь, когда я впервые увидел тебя, то подумал, что у тебя самые ошеломительные зеленые глаза во всем мире. Как же я ошибался в тот момент. Именно сейчас, когда в них снова горит искра жизни, после того, как в течение трех дней не отражалось ничего, кроме пустоты, я смотрю в самые прекрасные глаза, которые когда-либо видел.

Я действую, не раздумывая, и целую его, отчего он на секунду замирает, прежде чем целует меня в ответ, крепко и страстно. Боже, так хорошо, и теперь, когда я знаю, на что похож Ад, я с уверенностью могу сказать, что губы и руки Джейка на мне подобны Раю.

Начинаю стягивать с него футболку голову, но он отодвигается, пристально смотря мне в глаза.

— Лили, тебе сейчас больно. Мы не можем сделать это, — его голос отчетливый и уверенный, но увеличенные зрачки показывают мне, как сильно он на самом деле этого хочет.

Обхватываю его лицо руками.

— Пожалуйста, Джейк, — умоляю я. — Я хочу почувствовать что-нибудь, что угодно, кроме боли.

Джейк тяжело выдыхает.

— Бл*дь, Лил, я хочу этого, чертовски сильно хочу, но… — на его лице отражаются тревога за состояние моего здоровья и нерешительность, поэтому я обрываю его.

— Джейк, — говорю я твердо и уверенно. — Я не пожалею потом. Я хочу этого.— И это правда. Я хочу испытать хоть что-нибудь помимо боли, которая вернется сразу же, как только у меня появится время на размышления. Также я по-настоящему хочу Джейка, но эти мысли я заталкиваю подальше, потому что просто не способна сейчас думать о том, что же это означает, и какова на самом деле его роль в этом доме ужасов.

Джейк удивляет меня, когда уступает и наклоняется, целуя меня жестко и страстно. Я снова поднимаю его футболку, и в этот раз он помогает мне, отрываясь от моих губ и стягивая ее со своего тела, отчего перед моим взором предстают его загорелые и идеально очерченные руки и грудь, являющиеся невероятным произведением искусства. Он просто великолепен.

Когда Джейк протягивает руки к моей майке, я понимаю, что одета в свою шелковую пижаму, и на мгновение мне становится интересно, когда я успела переодеться, но это тут же перестает меня волновать, потому что я отчаянно хочу, чтобы Джейк оказался внутри меня. Расправившись с моей майкой, он медленно стягивает с меня трусики, покрывая поцелуями мои бедра, колени, голени и лодыжки и вызывая во мне дрожь, которая на мгновение заглушает боль в моем сердце. Эта боль вернется с удвоенной силой, но на данный момент Джейк является всем тем, что я хочу чувствовать.