Ты все равно станешь моей - страница 3

Я считала нас идеальной парой, и, думаю, так оно было и на самом деле, пока спустя полгода наших отношений Олег не пригласил меня прогуляться в парке. Ничего особенного: тот же родной тембр голоса в динамике телефона, те же ласковые прозвища. Однако это свидание в одно мгновение перевернуло весь мой розовый мир вверх ногами:

«— Привет. — я подбежала к привычно задумчивому парню и прижалась к широкой груди.

— Привет. — он аккуратно взял меня за плечи и отстранил от себя. — Нам надо поговорить. — начал без прелюдий.

— Что-то случилось? — нахмурилась, внимательно вглядываясь в лицо любимого.

— Нам надо расстаться. — сейчас Олег — безэмоциональная маска, и, черт его знает, о чем он думает. В свою очередь, я пытаюсь проанализировать услышанные слова в надежде, что ослышалась.

— Что? — все же переспрашиваю. Пусть объяснится хотя бы! Неужели считает, что простого «мы расстаемся» достаточно после всего, что было?!

— Я не люблю тебя. — терпеливо повторяет. — Нам нужно расстаться, пока это не зашло слишком далеко. Прости. — вываливает на меня ушат ледяной, зараженной воды. Больно. Очень. Что-то внутри неприятно щемит, выворачивая душу наизнанку.

— А кто тебя вообще просил разбрасываться такими словами?! — надрывно шепчу. — Сегодня люблю, а завтра нет, так что ли? — нервно провожу пальцами по волосам и усмехаюсь. — Это бред. — отчаянно мотаю головой, не желая признавать боль разбитого сердца. — Это очень жестоко, Олег. — цокаю языком, глядя куда-то поверх парня. Кажется, я начинаю сходить с ума.

— Прости. — эхом повторяет.

— Точно не сейчас. — по моему лицу скользит неконтролируемая гримаса боли и разочарования. Не могла же я быть настолько слепа все это время?! Не мог же он притворяться? Или… видимо мог, раз мне приходится сейчас стоять здесь.

Олег ушел, а я все еще не могу сойти с места. Ветер безжалостно раздувает волосы, а я чувствую себя каменным изваянием, не способным вообще ни на что. Ничтожным созданием этого прекрасного, но весьма сурового мира.

Домой добралась лишь к вечеру. Механическая память — штука весьма интересная — ноги сами шли по знакомым дорогам, голова же напрочь отказывалась соображать. Совсем чуть-чуть времени, и я обязательно смогу сказать, что все, что ни делается — к лучшему. Правда ведь? Открываю квартиру и буквально натыкаюсь на брата, кто снимает в прихожей ботинки:

— Лика, что с тобой? — обеспокоенно оглядывает меня с ног до головы.

— Ничего. — бурчу, стаскивая с ног кроссовки и садясь на стул.

— Пойдем-ка, пообщаемся. — берет меня за руку и тащит на кухню. — Садись. — командует, включая чайник. — Ну? — поторапливает, вероятно ожидая от меня красочного рассказа.

— Что «ну»? — вздыхаю, прожигая пустым взглядом чашку ароматного чая.

— Кто тебя обидел? — брат кладет передо мной несколько салфеток, прекрасно зная меня и тот факт, что предательские слезы могут потечь в любой момент.

— Никто. — уперто мотаю головой. Честное слово, я сейчас не имею абсолютно никакого желания что-то обсуждать с ним. Потом — обязательно, но точно не сейчас. Чего доброго, сорвется и накостыляет еще ему. Было такое уже разок, но тогда и Ник был лет на шесть моложе, чем сейчас, и я совсем без царя в голове.

— Понял. — кивает и бесшумно размешивает сахар. — Олег. — после секундной заминки продолжает Никита. — Я прав? — смотрит на меня, что сразу становится очевидно: даже если я решу сказать «нет», за меня всю правду скажет мой несчастный взгляд побитой собаки.

— Прав. — я невесело хмыкаю, отогревая руки горячей керамикой. — Он бросил меня. — безжизненно пожимаю плечами и поднимаю глаза на брата. — Сказал, что не любит. — практически взвываю, зарываясь пальцами в волосы.

— Хочешь, я ему темную устрою? — Никита садится рядом и стирает окончательно размазавшуюся по векам тушь.

— Не хочу. — хрипло бормочу, массируя виски. — Ты его не тронешь! — твердым взглядом гипнотизирую брата, кто сейчас задумчиво смотрит на меня, поджав губы. — Даже не думай, — выставляю указательный палец вперед, продолжая утирать горячие слезы, — в конце концов, я люблю его.

— Лика, — Ник прижимает меня к себе, обволакивая привычным спокойствием и умиротворением, — может тебе поспать? — предлагает. — А я тебе сейчас успокоительного принесу, хочешь? — ласково проводит руками по спине, как делает всегда, чтобы придать мне хоть немножко душевного равновесия.