Тысяча журавлей - страница 16

Вот, добрался он до пика, почувствовал голод и там, в горах, сел за трапезу. Бог той горы вздумал помучить владыку, обернулся белым оленем и явился перед владыкой. Удивился тот и бросил в белого оленя стрелку чеснока. Попал чеснок прямо в глаз оленю и убил его наповал.

И сразу же владыка дорогу потерял, как из этого места выбраться — не знает. Тут, откуда ни возьмись, прибежала белая собака, стала всем своим видом показывать, что поведет владыку. Пошел он за собакой и с ее помощью вышел в Мино.

До этого случая многие из тех, кто одолевал высоты Синано, попадали под дыхание бога, заболевали и умирали. Однако с тех пор, как принц убил белого оленя, если, переходя через горы, жевать чеснок и натирать им людей, быков и лошадей, то опасного дыхания бога избежишь.

[2. Покорение Кумасо]

В день Хиното-но у 3-го месяца, когда новолуние пришлось на день Мидзуното-но уси, государь изволил отправиться в южные провинции для осмотра.

В это время люди племени кумасо подняли бунт и перестали доставлять дань ко двору. Намереваясь подавить бунт кумасо, государь вышел из Токороту и перебрался по морю до Анато. В тот же день он послал гонцов в Тунуга, чтобы те передали государыне: «Сейчас же выходи из этой бухты и встречай меня в Анато».

Летом, в день Каноэ-но тора 6-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каното-но ми, государь остановился в бухте Тоюра-но ту.

Государыня же вышла из Тунуга, добралась до пролива Нута-но то и совершала на ладье трапезу. И у ладьи собралось множество рыб тапи. Государыня налила рыбам рисового вина. Те захмелели и всплыли на воду. Тогда рыбаки из племени ама наловили много рыбы и, радуясь, сказали: «Это рыба, которую нам пожаловала мудрая владычица».

Потому и стало в обычае — как наступит шестой месяц, рыба в этом месте, словно захмелев, всплывает на поверхность.

Осенью, в день Киното-но у 7-го месяца, когда новолуние пришлось на день Каното-но и, государыня остановилась в бухте Тоюра-но ту. В тот же день государыня нашла в море жемчужину, исполняющую желания.

В 9-м месяце государь воздвиг дворец в Анато и остановился там. Его именуют Тоюра-но мия в Анато.

Весной 8-го года, в день Мидзуноэ-но ума начального месяца года, когда новолуние пришлось на день Цутиното-но у, государь соизволил отправиться в Тукуси. И вот, Вани, предок управителей государевых полей в Вока, услышав о приезде государя, заранее вырыл дерево сакаки с пятью сотнями ветвей, восставил их на носу ладьи в девять пиро длиной, к верхним ветвям зеркало из белой меди привесил, к средним ветвям — меч в десять кулаков длиной, к нижним ветвям — ожерелье из яшмы в восемь мер длиной привесил и вышел государю навстречу в бухту Саба-но ура, в Супа, и отдал государю в дар те места, где добывают рыбу и соль.

И сказал он тогда такие слова: «Пусть от Анато до большого пролива Мукату-но будут восточные ворота, большой пролив Нагоя — западными воротами, два острова, а именно, Мотори-сима и Апэ-сима, пусть станут государевыми ящиками[6], остров Сиба-сима, разделив его, надо сделать государевым котлом, море Саками — местом добычи соли».

Повел он их по морским путям, от мыса Ямаки-но саки повернул и вошел в бухту Вока-но ура. Дошли они до гавани, но ладья дальше двинуться не могла.

Спрашивает он Вани: «Слыхал я, что ты, Вани, пришел сюда со светлым сердцем. Отчего же не движется ладья?» Говорит-отвечает Вани: «Не моя вина в том, что государева ладья не движется. В устье этой гавани есть два божества — мужчина и женщина. Уж не они ли гневаются?»

Сотворил тогда государь моления и назначил Ига-пико, человека родом из Уда страны Ямато, своего кормчего, служить обряды в честь этих богов. И ладья смогла двинуться вперед.

Государыня же на другом корабле добралась до этого места через море Куки, но начался отлив, и приблизиться она не могла.

А Вани в то время вернулся к морю Куки встречать государыню, увидел, что ее ладья не может стронуться с места, вострепетал от страха, поспешно сделал один небольшой пруд для рыбы, другой — для птиц и собрал туда множество рыб и птиц. Увидела государыня, как резвятся рыбы и птицы, и гнев ее сердца мало-помалу улегся.