Но нет! Убийца, не колеблясь, нападает на своих — ушастых тюленей, нерп и т. д.
Этот внутренний враг таким образом блокируется с извечными недругами ластоногого рода. Белый медведь, например, в некоторых местах живет почти на сплошной тюленьей диете. Но это, если так можно выразиться, благоразумный враг: он не ест больше одного тюленя за раз. Чего нельзя сказать о косатке. Кровожадный кит-убийца, случается, нападает и на стадо тюленей в сорок голов. Что делать? Спасаться на льдине? Коварный враг подплывает под нее и переворачивает своим хребтом, а когда котик или тюлень скатывается в воду, пожирает его. Мерзкий аппетит! В желудке одной косатки обнаружили пятнадцать съеденных за раз тюленей.
И все же, несмотря на потери в рядах, громадное стадо ластоногих сохраняло свою численность на протяжении тысячелетий. Лишнее доказательство тому, что даже косатка — отличный регулятор равновесия в Природе.
К сожалению, не так повел себя человек, который за полвека чуть не свел под корень тюленье племя. Мы не говорим сейчас об эскимосах: люди природы, они охотятся только в пределах строгой потребности и к тому же рудиментарным оружием. Но для «цивилизованных» пришельцев мех, сало и шкура ластоногих сразу представились в звонком выражении. Этого было достаточно, чтобы подписать им смертный приговор.
Ни одна охота в мире не дается с такой легкостью. Ни одна дичь не собирается в таком количестве на крохотном пятачке. Ни один зверь не является таким беззащитным. В эпоху процветания подобной «охоты» промысловое суденышко отваливало, нагруженное 20 тысячами туш. В одной только Гренландии до первой мировой войны убивали по 200 тысяч тюленей в год. Ерунда, конечно, если вспомнить, что только в 1901 году 800 тысяч котиков было забито на Алеутских островах…
С тех пор положение, правда, несколько улучшилось. Были организованы заповедники, забой строго регламентирован. Но дело сделано, и без дальнейших усилий ученых и строгих мер по защите ластоногих трудно рассчитывать на сохранение этих удивительных созданий — тюленей, котиков и К°.