У оружия нет имени. Книга 2 - страница 5

– Объекты инфраструктуры, которые лучше всего уничтожить для нанесения максимального ущерба, – охотно пояснил Блайз.

Лорэй окинула голопроекцию уже более осмысленным взглядом.

– Вот водный резервуар, – репликант указал на красный цилиндр. – С его помощью можно затопить весь расположенный под ним жилой блок. Если повезёт, и не сработают аварийные переборки, поток воды понесётся вниз до самых нижних уровней. Конечно, он будет терять силу, но в начале пути эффект получится что надо. А вот тут системы очистки воздуха. У этих дураков не хватило мозгов заменить программное обеспечение Консорциума на собственные разработки. Заблокирую им сектор и вызову перегрузку. Приток воздуха прекратится, будут дышать тем, что осталось. А тут… – репликант указал на целый ряд алых кубиков, – …медицинский блок. Они всю медицину в один район собрали, представляешь? Вызову аварию – и придётся ещё и туда людей посылать, чтобы спасать пациентов. На преследование у них не останется ни времени, ни ресурсов. Здорово, правда?

Он повернул сияющее лицо к Свитари. Восторженной его планом девушка не выглядела. Ри переводила взгляд с голограммы на Блайза, а затем снова на голограмму, будто видела какой-то изъян в стройном плане репликанта.

– А у нас есть вариант без массовых убийств? – после продолжительного молчания спросила она.

– Пока нет, – признался Блайз. – Чем этот плох? Смотри, поднимаемся на три яруса вверх, там стоит одна из контрольных панелей. Я подключусь и уже оттуда смогу отдавать команды ряду систем. К резервуарам с водой, правда, придётся идти и взрывать. Но я выставлю время так, чтобы все сбои начались одновременно. В больницах отключу энергию и подачу воздуха. Оптимальнее всего – роддом и детская больница. Это вызовет наибольший шок и максимальное отвлечение сил, как учили инструкторы. Садж бы так и сделал. Только, скорее всего, он бы ещё что-нибудь придумал. Пожары вызвал или столкновения поездов в тоннелях. Точно! Надо в систему транспорта влезть!

Блайз обрадованно потёр ладони, довольный идеей. И натолкнулся на полный ужаса взгляд Свитари.

– Ты правда меня любишь? – она непривычно-серьёзно посмотрела в глаза репликанту.

– Да, – кивнул тот, недовольный, что его чувства могли вызвать какие-то сомнения.

– Тогда пообещай хотя бы не трогать детей. Об остальных мы можем спорить, но наносить вред детям ты не будешь. Никогда.

Блайз обдумал её слова и кивнул. Медленно, словно его шея превратилась в конструкцию из заржавевших шарниров.

– Обещаю, – выговорил он.

Вздохнул и с отчаянием выпалил:

– Не понимаю. Почему этого нельзя делать? Нас учили наносить максимальный вред врагу всегда и везде. Но я вижу, что мои действия вызывают у тебя страх. Значит, я делаю что-то не так. Что-то, связанное с моралью или социальным устройством, или ещё чем-то неизвестным мне. Но что – понять не могу.

Он ткнул пальцем в плечо девушки:

– И вообще, советоваться с тобой нелогично. Ты некомпетентна в боевых действиях. Садж просто делал бы, что должно. Он не советуется, а приказывает. А я почему-то не могу тебя игнорировать. Не хочу пугать. Ри, я совсем запутался…

Он откинулся на стену, глядя в потолок. Мысли о закравшемся дефекте вновь начали одолевать репликанта. Сейчас, когда близость девушки уже не туманила разум так, как это было на лайнере, он начал сомневаться в верности собственных решений и выводов. Медблок брони не выявил отклонений – только необычный гормональный всплеск – и уже привёл тело в норму. Но сомнений не убавилось.

Свитари неловко обняла Блайза, непривычно неуклюжая в своём скафандре, стащила перчатку и коснулась мягкими пальцами его лица.

– Это нормально для людей – сомневаться, не понимать, запутываться, – попыталась утешить она. – Это и есть жизнь. Выбирать, не понимая до конца, правильно ли поступаешь. Или тебе больше нравится, когда всё просто и решено за тебя?

Репликант повернулся к ней.

– Если так надо, чтобы быть с тобой… – сказал он, – …значит, буду учиться выбирать. Хватит, за меня уже достаточно решали.

Алые метки на карте исчезли. Нарисованный город светился успокаивающим бело-голубым светом, словно кто-то погасил пожар. Или стёр нарисованные брызги крови.