У самого Черного моря. Книга I - страница 25
В подтверждение сказанного Ныч напомнил о единстве фронта и тыла, что вывезенные на Урал заводы только разворачиваются, некоторые уже вступили в строй. Скоро фронт будет получать оружие в достаточном количестве. Командование готовит большие резервы, противник получит такой удар, после которого не оправится. Залогом этого является и беспримерный героизм летчиков в крымском небе, героизм наших боевых товарищей.
Вспомнили случай, о котором знал в свое время весь Севастополь. Он произошел к югу от города над морем, где лейтенант 1-й эскадрильи Евграф Рыжов патрулировал подходы к нашим позициям. «Хейнкель-111» — тяжелый бомбардировщик, вооруженный пушками, пулеметами, рвался к городу. Трудно было вести бой с таким противником в одиночку. Но вот после одной из атак Рыжов увидел, как задымил левый мотор «хейнкеля». И в тот же момент летчика обдало паром: вражеская пуля пробила водяную систему, и кипяток полился в кабину, обжигая лицо, руки водителя. А «хейнкель» уходил… Рыжов, выжимая из мотора «ястребка» все, что можно, догнал противника, ударил винтом по хвосту самолета…
Лейтенант почти не помнил, как ему удалось посадить на воду еле управляемый самолет, проверить спасательный пояс и выпрыгнуть из кабины. Трое суток провел летчик в открытом море один, страдая от жажды, ожогов. Все считали его погибшим, когда катер привез Рыжова в Севастополь — измученного, без сознания, но живого.
Вспомнили еще раз и о трех августовских таранах летчиков 9-го полка Владимира Грека, Бориса Черевко и Александра Катрова, во время которых погиб младший лейтенант Грек.
А на днях друг Любимова заместитель командира 1-й эскадрильи старший лейтенант Семен Карасев на подступах к Севастополю таранил крылом своего истребителя фашистский бомбардировщик Ю-88, а сам выбросился на парашюте.
В тот же день пилот 8-го истребительного авиаполка сержант Соколов был подожжен при штурмовке войск противника. Подобно капитану Гастелло он направил свой самолет в немецкую автоколонну. Несколько автомашин и цистерн взорвались вместе с самолетом. А на следующий день так поступил командир звена 62-го авиаполка старший лейтенант Владимир Воронов. Он прикрывал над целью своих бомбардировщиков и был подбит зениткой. Спастись из горящего самолета на парашюте, значит попасть в плен. А плен хуже смерти. И Воронов на пылающем истребителе врезался в зенитное орудие, уничтожив его вместе с расчетом.
Потом разговор пошел об уровне тактической подготовки немецких летчиков. Мнения наших пилотов сошлись на том, что если присмотреться внимательней, действия противника однообразны, и кто разгадал это и осмыслил, тот в воздушном бою чувствовал себя хозяином положения.
— Товарищ старший политрук, можно вопрос?.. Вчера над передовой фашистских самолетов было намного меньше, чем раньше. Куда они делись?
— Есть предположение, — ответил Ныч, — что противник перебросил часть авиации против Южного фронта.
Подошел к карте капитан Любимов.
— Комиссар, дай и мне слово сказать? — и не дожидаясь согласия Ныча, сообщил, что в последних числах сентября наших самолетов над Перекопом прибавилось.
Прибыл, смешанный полк, вооруженный новейшими двухкилевыми красавцами — пикирующими бомбардировщиками Пе-2 и высотными истребителями Миг-3. Этим истребителям немцы дали свое название «гуты». Полк же этот командир Иван Васильевич Шарапов (службу в Черноморской авиации Любимов начинал в его эскадрилье) сформировал из бывалых летчиков-испытателей, инспекторов по технике пилотирования, командиров подразделений и инструкторов летных школ.
Начала действовать на Перекопе и эскадрилья истребителей — бомбардировщиков капитана Арсения Шубикова, прославившегося своей отвагой и изобретательностью, особенно в налетах на порт Констанцу, на нефтебазы Плоешти, в разработке и осуществлении операции по Чернаводского моста через Дунай.
В начале войны доживали свой век четырехмоторные тихоходы, тяжелые бомбардировщики ТБ-3. Летать на них на врага днем, да и ночью было гибельно. Решили использовать эти самолеты в роли авиаматок. Тем более, что применялись они в таком количестве еще до войны, на учениях.