У Серебряного озера - страница 49
— Один раз придется всем втиснуться в наш домик, — сказала она и с помощью Лоры принялась передвигать вещи.
Сначала они, убрав стол на кровать, широко раскрыли дверь и придвинули кровать вплотную к стене, а потом переставили стол на самую середину комнаты. Один угол стола почти касался печки, а другой упирался в кровать. Однако всем удалось гуськом войти в домик и усесться вокруг стола. Миссис Боуст сидела возле печки и раскладывала еду по тарелкам.
На первое был устричный суп. Лора еще ни разу в жизни не пробовала такого восхитительного, пропахшего морем блюда. На поверхности супа плавали золотистые кружочки топленых сливок и черные перчинки, а на дне тарелки лежали маленькие консервированные устрицы. К супу миссис Боуст подала устричное печенье. Печеньица были маленькие и тоненькие, словно кукольные, и потому казались особенно вкусными.
Когда была съедена последняя ложка супа и поделены поровну последние хрустящие печенинки, на столе появились горячие сухарики с медом и повидлом из сушеной малины, а вслед за ними большая суповая миска с соленой воздушной кукурузой.
Новогодний обед был легкий, но сытный. Незнакомые новые блюда, совсем не похожие на повседневную еду, красивая посуда и новехонькая скатерть — все это казалось чем-то изысканным и новомодным.
После обеда хозяева и гости беседовали, а из открытой двери веяло теплым воздухом и виднелась коричневая прерия, уходившая в необъятную даль навстречу бледно-голубому куполу неба.
— Я никогда не пробовал такого прекрасного меда, миссис Боуст, — сказал папа. — Вы хорошо сделали, что привезли его из Айовы.
— А устрицы! — сказала мама. — Я еще в жизни не едала такого чудесного обеда.
— Хорошее начало для 1880 года, — заметил папа. — Семидесятые годы были неплохими, а восьмидесятые обещают стать еще лучше. Если зима в Дакоте всегда такая теплая, как нынче, нам повезло, что мы приехали на Запад.
— Да, это прекрасная страна, — согласился мистер Боуст. — Я очень доволен, что зарегистрировал здесь участок в сто шестьдесят акров, и надеюсь, что вы последуете моему примеру, Инглз.
— Не пройдет и недели, как я это сделаю, — объявил папа. — Я жду, когда откроется земельная контора в Брукинсе, чтобы не тратить целую неделю на поездку в Янктон. Говорят, Брукинсская контора откроется первого января, и я завтра же туда отправлюсь. Ты согласна, Каролина?
— Конечно, Чарльз, — просияв, отвечала мама. Наконец-то они обзаведутся своим участком!
— Значит, решено. Не то чтобы я боялся опоздать, просто пора уже раз и навсегда с этим делом покончить.
— И чем скорее, тем лучше, — сказал мистер Боуст. — Вы даже представить себе не можете, сколько народу приедет сюда весной.
— Но никто не сможет меня опередить, — возразил папа. — Если я выеду до рассвета, то явлюсь в контору послезавтра рано утром. Если вам надо послать письма в Айову, то садитесь и пишите. Я захвачу их с собой и отправлю из Брукинса.
На этом новогодний обед кончился. Мама и миссис Боуст целый день писали письма, а потом мама собрала папе провизию в дорогу. Но к вечеру подул сильный ветер, повалил снег и по стеклам снова поползла изморозь.
— В такую погоду далеко не уедешь, — сказал папа. — Но ты не беспокойся, Каролина. Я все равно зарегистрирую участок.
В непогоду папа ходил проверять капканы и натягивал шкурки для просушки. Мистер Боуст ездил на озеро Генри за хворостом, потому что угля у него не было. Миссис Боуст каждый день приходила в гости.
Когда день выдавался солнечный, она, потеплее закутавшись, вместе с Лорой и Кэрри играла в глубоком снегу. Они бегали, боролись, кидались снежками, а однажды слепили большого снеговика. Потом все трое, взявшись за руки, катались по льду Серебряного озера. Лора еще никогда в жизни столько не смеялась.
Как-то раз, уже к вечеру, когда они вдосталь набегались и накатались, миссис Боуст позвала Лору к себе и дала ей большую пачку газет, которую она привезла из Айовы.
Лора, запыхавшись, примчалась домой и бросила всю пачку на колени Мэри.
— Смотри, что я принесла! Рассказы! Тут сплошные рассказы!
Мэри не терпелось послушать, и она сказала: