Ну что еще тебе сказать? Фельдшер ясновидящим стал, после того как в подвал по пьянке свалился. Утверждает, ему что-то открылось, — видать, сильно ушибся, пока летел, Вася. Теперь воду минеральную заряжает из нашего болота. Воняет, Вася! Но заряженная!
А сын, сын фельдшера, — тоже лекарь. Ой, представляешь, он Тамарке пластическую операцию сделал. Ага, Тамарке. Натянул лицо на затылок, слышишь? Ой, Васька! Уши по моде убрал, не лицо — рыбацкий поплавок. Но, видать, перестарался, многовато забрал, слышь, — глаза выкатились, как будто сзади леший за копчик схватил и не пущает. И все время улыбается, все время, Вась. Помнишь, ты книжку читал «Человек, который всегда смеется»? Вот, это Тамарка. Слышь, Вась, дед у нее помер, а она на поминках сидит и дыбится целую неделю.
Все, Вась, пойду. Темнеет. Поздно. Цветочки хоть и полила, с собой заберу. Здесь теперь ничего оставлять нельзя, Вася. Скамейку тоже с собой возьму. Воровство, Вась, сплошное. Квартиру председателя помнишь — вся в коврах? Ограбили! Одну записку оставили: «Так жить нельзя!» Видишь, есть все-таки справедливость на свете!
Ну все, пошла, Вась. И не волнуйся за меня, я как-нибудь проживу. Ты же знаешь, я — ударница, да еще с баллончиком!