Убей меня, исцели меня - страница 8

— Кингсли, — обратилась она, — пообещай мне, что не утаишь ни единой детали. Я… не переживу, если с Гарри что-то случится. Пока есть хоть один шанс, что он жив, мы должны попытаться спасти его.

Тот ответил кивком.

— Отдыхай, Гермиона. Мы со всем разберемся. Обещаю.

***

========== Глава 3 ==========

Спустя неделю Гермиону выписали. Врачи удивлялись такому быстрому выздоровлению, но, видимо, аврорат провел с ними работу, и все списали на особенности регенерации. Для Грейнджер же время в больнице тянулось невыносимо долго. Изнывая от невозможности броситься в бой, отправиться на поиски Гарри сию же секунду, она сходила с ума. Крохи информации, полученной в ходе расследования, ей передавал Рон. Они так и не поговорили о том, почему она не пришла ночевать домой, и Гермиона этому даже радовалась. Чувствовала, что объяснения не избежать, но все еще тянула с этим. После окончания школы Гарри с Джинни так быстро поженились, и она, словно силясь доказать, что тоже достойна, будто бы в отместку торопилась связать себя узами брака. Грейнджер казалось, что и человек рядом подходящий. Это же Рон. Милый, заботливый, немного несуразный Рон, которого она знала всю жизнь. Но вот любила ли когда-то? Теперь Гермиона была почти уверена, что перепутала дружбу и благодарность с влюбленностью. Признаться в этом самой себе оказалось легко, но сказать об этом вслух она, всегда гордившаяся своей честностью, все еще боялась.

Сознательно не сообщив Рону, когда ее выписывают, Гермиона первым делом отправилась на Гриммо. Дом безмолвствовал. Скользнув рукой по форменному пиджаку Гарри, висящему на вешалке, она вдруг вспомнила, как он приехал к ней в Хогвартс, чтобы похвастаться успешно сданным квалификационным экзаменом. Можно было, конечно, обойтись совой, но Гарри тогда приехал лично. Не к Джинни.

К ней.

Почему-то от этой мысли сладко заныло где-то под ложечкой. Улыбнувшись, Грейнджер поднялась наверх. Интересно, в чем обвинил их Рон, когда увидел разобранную постель? Из всех людей, кроме хозяина, доступ на Гриммо был только у них двоих. Гермиона была бы рада, если бы Рону не пришлось этого видеть, но ей нужна была палочка, оставшаяся у Гарри дома. Ох, она представляла, что он себе нафантазировал. Смятые простыни, разбросанные подушки… Грейнджер закрыла руками глаза. Глубоко вздохнув, она помотала головой, отбрасывая эти мысли. Она должна понять, над чем работал Гарри. Когда они уезжали из Министерства в тот вечер, у него была с собой какая-то папка. Нужно ее найти.

Гермиона спустилась вниз. И хотя после ремонта дом выглядел по-другому, светлее, в нем все еще чувствовалась неприятная аура. Находиться тут одной было страшновато. Проверив гостиную, но так ничего и не найдя, она вернулась в прихожую. На месте, где раньше висел портрет Вальбурги Блэк, теперь красовалось огромное зеркало в старинной резной раме. Слава богу, Гарри перевесил портрет. И хотя это было отличной сигнализацией от незваных гостей, при воспоминании о сумасшедшей старухе Гермиону передернуло. Все вещи были там же, где они их оставили. Ее туфли, сброшенные в прихожей, пальто на вешалке и папка, преспокойно лежащая на тумбочке. Схватив ее, Грейнджер вернулась наверх. Устроившись на кровати, она подложила под спину подушки и углубилась в чтение.

Оказалось, что моройская история насчитывала не один век. Самые первые упоминания о них относились к Средним векам, примерно к тому периоду, когда люди, называющие себя алхимиками, были одержимы идеей поиска философского камня. В большинстве своем, как было известно, изыскания их не увенчались успехом. Но нескольких из них, простых маглов, эта работа привела к вампирам. Не желая выдавать свой секрет, морои предложили заключить соглашение. С тех пор та небольшая группа разрослась до целой агентурной сети, помогавшей скрывать сам факт существования этих необычных вампиров. А специальная татуировка на их лице не позволяла об этом рассказывать ни одним способом, который так или иначе мог подвергнуть моройское сообщество опасности или разоблачить их. Примерно в то же время с магическим миром был заключен договор о невмешательстве, и морои окончательно ушли в тень. И лишь высшие чины знали правду.