Убить Батыя! - страница 12

Он уже отстранился, а рука все оставалась на спине, словно забыв вернуться. Я против не была.

Утром к нам вдруг подошел старый сотник Девят и тихо сказал:

– Вятич, ты того… Настю береги. Чтоб только ты и никто другой. Понял?

– Понял, – каким-то глухим голосом ответил ему Вятич.

– Добро, – кивнул Девят и удалился.

Я осталась с открытым ртом.

– Чего это он?

– Ты же слышала, сказал, чтобы я к тебе никого не подпускал.

– А самому, значит, подходить можно? – ехидство всегда было одним из моих способов защиты.

– Самому можно, и даже очень близко. Иначе кто будет тебя попоной от остальных прикрывать? – Глаза Вятича твердо глянули в мои, и я утонула… – А попка у тебя круглая и грудь крепкая, куда там русалкам!

Сказал и пошел прочь, ведя лошадь в поводу. И что делать – злиться, ругаться… Ни того, ни другого не хотелось, но не ответить я не могла!

– Когда это ты заметил?

– Подозревал давно, а вчера убедился.

– Где?!

– Грудь в разрез рубахи было хорошо видно, а попку нащупал ночью. Эй, Давыд, чего подпругу так подтянул, лошади же неудобно! – сотника уже не было рядом, а я действительно не знала, плакать или смеяться. Если честно, то где-то в глубине было приятно и почему-то хотелось, чтобы сотник распустил руки…

Но он не распускал, а когда мы действительно останавливались в деревне, то старался пристроить меня на печке или еще где удобней, но куда самому хода никакого нет. Ратники относились к такому поведению уважительно. Я действительно была недосягаема для всех, кроме Вятича, но тот посягать на мою честь не собирался. Меня интересовало одно – как долго это будет продолжаться. Или он ждет, что я сама кинусь к нему в объятия? Не дождется!

Осенью монголы откочевали на юг, к Астрахани (интересно, а она уже существует?), совсем и, похоже, собрались там зимовать. Лично меня это не устраивало вовсе! Он что же, уйдет безнаказанным? Вятич объяснял:

– Что мы можем против них в степи? Пока не подойдут к лесам ближе, даже подманить не сможем. Мы в степи все как на ладони, а их так много, что просто перебьют за первый же день, как перебили Евпатия с его дружинниками.

– Лучше так, чем никак!

– Настя, ты же помнишь, что Батый никуда не двинется до следующего года. Они приходят в себя и копят силы. Надо и нам так. А вот когда он двинется на запад к Переяславлю Южному и Чернигову, снова придет наше время. Нам тоже надо копить силы.

– Я должна год выжидать?!

– Мы предлагали тебе отправиться домой…

– А сейчас вы бы меня вернули?

– Нет, конечно, Ворон погиб, Анея где-то далеко… Одному мне не справиться, можно ошибиться.

– И что тогда?

– Попадешь куда-нибудь не туда, выискивай тебя потом…

– А если погибну?

– У меня на глазах – успею отправить обратно домой, а если где-то по глупости, то тоже можешь затеряться во времени.

Вот, блин, обнадежил! Вятич понял мое смущение и усмехнулся:

– Я тебе потому и твержу, чтобы не бросалась под танк без связки гранат. Ты должна быть у меня на виду все время.

Не взбрыкнуть я не могла:

– А сколько раз ты меня оставлял, когда куда-то уходил сам?!

– Я знал, что вернусь.

Я вздохнула и решила, что пора задать давно мучивший меня вопрос:

– Давно хочу тебя спросить… Мы не можем послать кого-нибудь в Козельск? Может, разузнают?

– Мы можем съездить туда и сами, оставив дружину пока в какой-нибудь крепости. Только ни Анеи, ни Луши там нет.

– А где они? Они живы?

– Живы, только где, пока не знаю. Чуть позже – зимой.

– А если Батый снова придет зимой?

– Нет, он уже ученый, не рискнет двинуться в снега и морозы снова. А до весны мы должны придумать, как его задержать до самой осени. Думай, шевели мозгами…

Мы пока мотались в приграничье, не решаясь уйти на север совсем. В один из таких дней Вятич вдруг напрягся:

– Впереди чужие…

Почему Вятич учуял их первым, я не поняла, действительно учуял.

– Что-то чувствуешь?

– Да, там сила… как бы сказать… там волхв, но не наш.

– Волхв волхва видит издалека?

– Зря смеешься.

– Я не смеюсь. Он один?

– Нет, за ним немалая военная сила, но это не русская дружина.

– Чем отличается русская от нерусской?

– Тем же, чем и волхвы.

– Можно подумать, я знаю, чем отличаются волхвы, – я проворчала это просто так, прекрасно понимая, что ни времени, ни желания что-то мне объяснять у Вятича не было.