Убить Гитлера - страница 13

Теперь Сергей собирался – с помощью тех, кто отправил его в 1905 год – исправить эту досадную несправедливость. А заодно, приобщить к открытию пенициллина одного из соотечественников, который в той истории сгинул в огне гражданской войны. Может, это его спасёт, если письмо полковнику не сработает. Пенициллин появится на пару десятилетий раньше.

Письмо заняло три листа. Сжато о производстве, возможностях, применении.

Третье письмо Сергей начинал почти что официально.

«Глубокоуважаемый Александр Петрович!

На протяжении нескольких лет мне посчастливилось помогать в научных изысканиях Ивану Васильевичу Мушкетову, память о котором я бережно сохраняю до сих пор. Недавно я обнаружил, что из списка открытий, сделанных Иваном Васильевичем странным образом исчезли несколько перспективных месторождений, о коих и хочу вам напомнить.»

Далее следовал небольшой список месторождений «открытых» в разные года профессором Мушкетовым. С кратким описанием.

Пусть поломают голову – почему сам Мушкетов, скончавшийся пару лет назад от воспаления лёгких, об этих открытиях не счёл нужным рассказать. А единственный, кто знает о них – это его помощник, которого никто не может вспомнить.

В конце – как бы случайно – было упомянуто, что автор этого письма сейчас находится по пути в Дармштадт, родной город отца Екатерины Павловны, жены Мушкетова. О том, что отец Екатерины Павловны, немецкий горный инженер Йосса родом из Дармштадта, знали лишь самые близкие к семье люди. Конечно, где Линц, а где Дармштадт, но кто сказал, что он едет в Дармштадт из России? Может быть, он из Белграда едет.

И ещё одна мысль промелькнула в голове, когда он заклеивал третий конверт – если первое письмо сработает, то сына профессора Мушкетова, также профессора – Дмитрия Ивановича Мушкетова, ректора Горного института – не расстреляют в тридцать восьмом.

Служащий, принимавший письма, смотрел на Сергея с любопытством. Ещё бы! Полтора часа заняли эти письма, у Сергея уже ноги гудели.

– Господин – журналист? – с любопытством поинтересовался почтовый служащий.

– Почему? – удивился Сергей. И, чтобы не создавать паузы, добавил, – Посредник.

Он использовал немецкое Mittler, слово, имеющее широкое толкование. Это может быть и посредник при покупках-продажах, и при выполнении работ, и при любых других действиях, в которых участвуют две стороны. Такой ответ не должен вызывать дополнительные расспросы.

Сергей покинул почту, когда часы на стене показывали уже 13:20. Написание писем заняло больше времени, чем он планировал, но не настолько, чтобы это повлияло на план действий. Театральные кассы открываются в два часа, у него есть сорок минут на покупку ножа и других мелочей. Торговые ряды находятся неподалёку от того месту, откуда он начал путешествие по Линцу, придётся возвращаться – да что уж тут сделаешь, другие магазины искать не рекомендуется. Все строго по плану, никакой самодеятельности.

В дороге он позволил себе послабление – присел ненадолго на скамейку в малюсеньком сквере. Прежнюю спортивную форму Сергей еще не восстановил. Попытался оценить собственное самочувствие в баллах. Получалось что-то между тремя и четырьмя.

Город поражал тем, что с одной стороны был похож на тот Линц, который он видел в XXI веке, но с другой стороны обладал шармом старины. Устройство улиц не сильно отличалось от того, к которому он привык, но было гораздо грязнее. Трех- четырех этажные многоквартирные дома чередовались с маленькими, на одну семью. Сергея поражало, что считающиеся такими аккуратными и чистоплотными австрийцы безо всяких проблем бросают на землю мелкий мусор. По городу витали сильные запахи, часть из них были непривычны для Сергея – в первую очередь это запахи навоза и конской мочи. В воздухе витали также прочие запахи, происхождение которых оставалось непонятным.

Прохожих на улицах было немало, но меньше, чем он видел в начале 21 века. Понятно, в 1905 году населения в городе было в два с половиной раза меньше. Одеты прохожие были скромно, но аккуратно. Того разнообразия, к которому он привык в 21 веке, не было.