Убить Избранных - страница 16

— Связанное с касаниями. Блин, я понимаю, что ты осторожный, но о такой херне надо сразу говорить и держать вокруг него периметр!

— Касания? — теперь на лицах Даниэля и Анны мелькнуло искреннее удивление. — Эм… в смысле? Ты о чём?

Инга нахмурилась. Ещё раз посмотрела на всех по очереди и оглянулась на здание:

— Блин, я чё, надышалась чем-то?

— Если ты имеешь в виду, что он ну… нравится, то дело в физической привлекательности. Рост, лицо, голос. Да, у женщин он популярен, это, впрочем, и так очевидно. Наверное, кто-то желал бы провести с ним ночь… касания… к этому ты вела? — Даниэль договорил, а щёки его порозовели. Будто сказал что-то страшно неприличное и запретное.

— Да… Звучит логично… потому что я, видимо, и правда надышалась дрянью, даже думать не хочу какой. Это… могло исказить восприятие информации, — неуверенно отозвалась Инга. — Ладно, разберёмся позже. Нам надо гнать за Майером. Крис в отключке, сопротивляться не будет. Пошли в обратную сторону, и если не поймаем Барсика по пути, оставим другую метку, чтоб двигал на вокзал.

— Как он его забрал? — Давид прищурился. — Крис Майера одной рукой переломает.

— Коктейль от бессонницы, очень лютый.

— Твою ж…, — Давид поджал губы. — Куда идти? Они сказали?

— Я про Майера узнал! — прокатился над улицей рычащий бас Саймона. — Он спелся с торгашами, теми, что по людям, да. Угнали посреди ночи.

— Твою мать, — Инга подняла голову. — До конки час. Побежали.

Месяц Ветра. Седьмая декада. День 4

Разбудил холод. Пронизывающий. Пробирающий до костей.

— Какого? — Кристиан и сам не узнал свой голос. Еле слышный и срывающийся на хрип, но сейчас это последнее, что его беспокоило.

В горле и желудке жгло так, будто он нахлебался разъедающей кислоты. В голове ещё шумело. Казалось, лежит и плывёт на невидимых волнах одновременно. Но и это не главная проблема. Тьма, давящая и вязкая. Хотелось открыть глаза и понять, что ему просто приснился кошмар. Вот глаза уже открытыми, но зрение не улавливало и малейшего отблеска света. Запах древесины неприятно бил по обонянию.

— Ребят, — позвал Кристиан друзей, не сообразив, что их никак нет рядом.

Попытался встать, но едва приподняв голову, ударился.

— Какого…, — повторил он, ощупывая руками пространство и натыкаясь на стены.

Что происходит? Проклятье… Паника подступала ближе. Первая мысль заставила сердце сжаться и провалиться вниз. Это что, гроб?! Дыхание забилось в ритме пульса. Казалось, что воздуха не осталось и лёгкие жгло огнём. Замурован. Похоронен заживо. Нет! Нет-нет-нет!

Он потянулся осмотреть карманы кителя в идиотской надежде, что захватил с собой хоть что-то полезное. Но…

Твою мать! Что происходит?!

Не было ни генеральского кителя, ни рубашки. Он лежал полуголый неизвестно где. Хорошо хоть штаны на нём. Без надежды полез в карманы. Пусто. А ещё он обнаружил, что медальон Избранного пропал. Ощупал шею, всё вокруг. Нет, медальона нет… Дани его убьёт.

Паника заставляла сердце ударять о грудную клетку так, что, казалось, ещё чуть-чуть и проломит. Где он? Проклятье!

Кристиан снова начал ощупывать место, где лежал. Узкая деревянная коробка, в которую его запихнули, как грёбаную куклу в подарок! Двинул кулаком и, Слава Равновесию! Звук оказался звонким. Весь ящик завибрировал, он не под землёй. Фух!

Кристиан повернулся набок и, насколько позволяло пространство, ударил крышку локтем и предплечьем. От первого ящик содрогнулся и съехал, будто стоял на неровной поверхности, выдавив из Кристиана удивлённый вздох. Со вторым ударом одна из досок с треском разломилась и в коробку хлынул свежий морозный воздух. Ещё пару ударов и появляется пространство, чтоб привстать и вылезти наполовину. Оторвал оставшиеся части досок, разрезал ладони об острые края, но разум этого не осознал.

Наконец, Кристиан вылез из импровизированного гроба, который, стоял на телеге с другими вещами. Неловко спрыгнул на землю, ноги затекли и плохо слушались, вдобавок к горлу подкатила тошнота. В глазах плыло и кружилось. Он вроде пил алкоголь? Да, точно. Наверняка в той фруктовой воде было что-то крепкое. Но… его вырубает, больше никаких последствий. Или это у него реакция на местный алкоголь?