Убить Рыбку Джонса - страница 17

— Думаете, мы будем там в безопасности?

— Если где-либо вообще можно быть в безопасности. В доме давно никто не жил, так что он немного заброшен, но мы приведем его в порядок. Там можно оставаться столько, сколько потребуется.

Сьюзан бросила взгляд на Рыбку, он кивнул.

— Попытаться стоит, Джон, — ответила она. — К тому же терять нам нечего, правда? Если то, что вы говорите, верно, то каждую секунду здесь мы в опасности. Может статься, мы под угрозой, куда бы ни пошли, но, с другой стороны, может быть, нам удастся убежать от нее.

— Можно взять фургон Реджа, — сказала Марша. — Нагрузим в него как можно больше еды, одежды, постельного белья — и вперед. По-быстрому. Можем быть в пути уже к полудню. — Она сложила руки вместе, ее щеки горели решимостью. — Не волнуйтесь, дорогие, как-нибудь справимся.

Сьюзан улыбнулась:

— Признаться, Марша, ты держишься намного лучше, чем я думала.

Марша пожала плечами и посмотрела на Рыбку, в памяти внезапно всплыло воспоминание о вчерашнем строгом взгляде мальчика.

— Думаю, я наконец-то проснулась, Сьюзан. Все это происходит на самом деле. Я потеряла любимого Реджа, и единственные близкие люди, которые остались у меня в этом мире, те, кто мне дорог, в опасности. Если жизнь в покосившемся доме на краю света спасет нас, то свой лучший фарфор, канделябры и драпировки я могу послать ко всем чертям!

Джон улыбнулся ей, и Рыбка впервые увидел настоящую улыбку на его лице.

— Так держать! Я вам дам адрес и ключи. Вот, я вам и карту уже нарисовал.

Мальчик взял у него карту и принялся ее изучать.

— А вы с нами не едете? — спросила Марша.

— Только после того, как я достойно похороню Эмили. Если к этому времени я еще буду жив, я приеду к вам, хорошо? Если я так и не появлюсь в течение недели… ну, тогда оно меня настигло.

Когда они шли к входной двери, чтобы проводить Джона, Рыбка услышал высокий металлический вой, который не замечал раньше, хотя у него было чувство, что вой продолжается уже какое-то время. Открыв дверь, он тут же понял, что это был за звук. Рабочие забрались на деревья рядом с домом Марши и энергично спиливали ветки.

Джон попрощался со всеми за руку, внимательно посмотрел в глаза Рыбке и задумчиво улыбнулся. Мальчику этот взгляд был знаком. На него так смотрели, когда понимали, что он знает скрытое от остальных, и чувствовали, что это что-то важное.

— Что бы со мной ни случилось, я желаю вам всем удачи, — сказал Джон. Затем он повернулся и пошел по дорожке за ворота.

Они следили, как он удаляется. По крайней мере, Рыбка. До тех пор, пока он не заметил уже знакомые очертания фигуры, притаившейся под кустом рододендрона. В ужасе он снова посмотрел на Джона и увидел, как у него над головой серебряным облаком собирается смерть.

Все произошло очень быстро.

В соседнем саду мальчик в последний раз ударил по мячу. Вместо того чтобы перелететь через ограду и приземлиться в клумбе по соседству, мяч ударился о камень ровно под таким углом, чтобы отскочить влево, стукнуть по воротам, со свистом пронестись в воздухе и залепить пощечину проезжавшему на мотоцикле парню. От испуга парень потерял контроль, мотоцикл немного занесло, и он въехал в заднюю часть фургона, который в свою очередь ударился о дерево. К счастью для рабочих, они были привязаны к дереву ремнями безопасности, но, к несчастью для Джона Фигга, и тот и другой в одно и то же время выронили электропилы.

Острозубые сверкающие лезвия пролетели в воздухе одна над другой, нарисовав дугу, и Рыбка закричал: «ЛОЖИСЬ, ДЖОН!» — что есть мочи.

Он опоздал на долю секунды.

Рыбка молча сидел и наблюдал, пока Сьюзан отвечала на вопросы полицейского. Его коллега утешала Маршу и раз или два проверила, все ли в порядке у мальчика. Он улыбался и кивал ей, хотя был совсем не в порядке. Мир Рыбки всегда был странным, непонятным местом, полным вещей, которые были видны только ему, но теперь в нем поселилось что-то новое. Он стал вместилищем смерти и страха потери.

Более того, после смерти Джона слабая тень начала виться вокруг его мамы и походила на еле заметный шарф. Он знал, что это было. Отчаяние или, по крайней мере, Воплощение отчаяния. Позволишь ему расти, и оно начнет темнеть и становиться толще, пока не станет самостоятельным демоном, холодной серой змеей-тенью, которая плотно обвивается вокруг человека и разбивает его душу. Он видел таких демонов раньше, сплетенных вокруг и внутри людей. Людей с потухшим взглядом и одинокими лицами.