Убийца героев. Том 3 - страница 16

— Их станция сейчас пристыкована к нашей. Вместе они образуют одно целое, так что их станция сейчас представляет собой закрытую половину. Как они это сделали — нам не известно.

— То есть сто тысяч, это на обе станции?

— Да.

— И у них тоже есть женщины и дети?

— Да. Их и использовали в качестве оружия.

— Вот и ещё один довод в копилку твоей теории.

Сказал я Мишейре, после чего вздохнул:

— Что-то не нравится мне это задание…

— А здесь что?

Я ткнул пальцем в участок карты, высвеченной на экране.

— Здесь одна из лабораторий. Не думаю, что это помещение как-то поможет вам в предстоящей работе.

— Ну, так-то да. Но я же должен знать, что и где. Так, на всякий случай. Тут?

— Отсек гидропоники. Туда вам лучше не соваться — всё-равно ничего особого не найдёте, а если накосячите, то оставите станцию без воздуха.

Тут подала голос задумчивая до этого Мишейра:

— Если я не совсем дура, и всё правильно поняла, то это заказ весьма и весьма необычен.

— С того самого момента, как нас поставили в пару, обычные заказы кончились от слова совсем. Привыкай.

Ответил я, не отрываясь от изучения карты.

— Так, а это чего?

— А это вентиляция. Как видите, она опутывает вообще всю станцию.

— А можно по ней пробраться на соседнюю?

— Можно.

Кивнул Кзерк. Сейчас нас было всего трое. Капитан передал честь общаться с нами своему подчинённому. Мы стояли вокруг стола, в столешнице которого был монитор, на котором и высвечивались планы станций. Обеих. Вот только они были изображены на разных картинках, и я никак не мог понять, в каких точках можно пролезть на соседнюю станцию. На этих планах в принципе ни черта не понятно. Поэтому я и тыкал наугад во всё подряд, чтобы узнать, что есть что.

— Вот только, как я уже говорил, вам придётся преодолеть перегородку. Тут-то и возникает проблема — прямо за ней находятся до смерти напуганные эмпаты, которые пугают любого, кто подходит близко.

— Понятно. А друг на друга они разве не воздействуют?

— Воздействуют.

Кивнул он.

— По идее, все они должны сейчас валяться на полу и дрожать от страха, но по какой-то причине этого не происходит. Они вообще всегда были мирными. Конечно, оружие для обороны у них было, но между собой они никогда не враждовали и конфликтов не имели. Поэтому то, что происходит сейчас, совершенно ненормально, а разобраться в этом мы не можем, потому что не можем к ним даже подойти. Иногда из-за перегородки можно почувствовать чужую боль, которая умножается в зависимости от количества эмпатов поблизости.

— Звучит, как безвыходная ситуация.

— Почти. Нужен кто-то, кто сможет действовать даже ощущая чужие боль и страх.

— В принципе, ты прав. Ну что, есть у тебя такие люди, комаднир?

Он досадливо поморщился:

— Я уловил ваш сарказм, но другого выхода действительно нет.

— Я так и понял.

Мои размышления прервала Мишейра:

— Да чё ты из себя стратега строишь? Один хрен на месте импровизировать будем. Давай сползаем, если с первого раза не выйдет — вернёмся, а потом ещё раз попробуем.

— Я, конечно, понимаю идею Первозданных отправлять на задания двоих, но я не понимаю, за какие грехи вместе со мной отправляют тебя?

— Можно подумать, у тебя их мало.

Усмехнулась девушка. Вернув ей улыбку, я принял решение:

— Ладно, давай попробуем пролезть через вентиляцию.

— Мы выдадим вам нашу броню.

— Нахрена?

— Она сможет отслеживать ваше состояние и отправлять нам, кроме того, в шлемы будет загружена карта, так что не заблудитесь.

Я осмотрел свой костюм.

— Но да, к сожалению, вам придётся раздеться и оставить своё оружие. Я за ним присмотрю, не волнуйтесь.

Правильно растолковал мой взгляд Кзерк.

Через пару минут мы уже были в комнате хранения оружия или, как его здесь называли — арсенале. Когда мы разделись, нам выдали по вундервафле нашего размера, предварительно смерив удивлённым взглядом. Ну да, мы же свою одежду носим на голое тело, так что им пришлось раскошелиться ещё и на поддоспешник. Хотя, они бы в любом случае нам бы его выдали. Он представлял собой подобие водолазного костюма: обтягивающий и с высоким горлом. Изготовлен явно из какой-то синтетической ткани, которая, впрочем, ощущалась практически как вторая кожа.