Убийцы цветочной луны. Нефть. Деньги. Кровь - страница 24

. Принимая во внимание его обширные связи в Вашингтоне, Макбрайд был идеальным посланцем.

В столичной гостинице он нашел присланную коллегой телеграмму: «Будьте осторожны»[146]. Макбрайд, везде носивший с собой Библию и револьвер 45-го калибра, отправился вечером поиграть в бильярд. Когда нефтепромышленник выходил из клуба, его схватили и натянули на голову джутовый мешок. Следующим утром труп Макбрайда обнаружили в дренажной трубе в Мэриленде. На теле насчитали более двадцати ножевых ран, череп проломлен, из одежды остались только носки и ботинки, в один из которых сунули его визитку. Результаты судмедэкспертизы свидетельствовали о том, что нападавший был не один, и власти подозревали, что преступники следили за жертвой от самой Оклахомы.

Новость быстро долетела до Молли и ее семьи. Убийство, названное газетой «Вашингтон пост» «жесточайшим в криминальных анналах округа Колумбия»[147], казалось, было больше чем просто убийством. В нем чувствовалось предупреждение, угроза. Заголовок более поздней статьи в «Вашингтон пост» указывал на становившееся все более и более ясным: «ЗАГОВОР С ЦЕЛЬЮ УБИЙСТВА БОГАТЫХ ИНДЕЙЦЕВ»[148].

Однако даже убийства не могли остановить нефтяных баронов. Каждые четыре месяца, в десять утра, крупнейшие нефтепромышленники мира – в том числе Э. У. Марлэнд, Билл Скелли, Гарри Синклер и Фрэнк Филлипс с братьями – прибывали на вокзал Похаски в собственных роскошных вагонах. Об их приезде газеты возвещали статьями под заголовками: «ПРИБЫВАЕТ ЭКСПРЕСС МИЛЛИОНЕРОВ»[149], «СЕГОДНЯ ПОХАСКА – ГОРОД МИЛЛИОНЕРОВ»[150], «МИЛЛИОНЕРЫ ЛОВЯТ ПОДХОДЯЩИЙ МОМЕНТ»[151].

Бароны приезжали на аукцион аренды осейджских нефтяных участков – мероприятие, проводимое примерно трижды в год под патронатом министерства внутренних дел. Один историк окрестил их «осейджским Монте-Карло»[152]. К началу аукционов в 1912 году лишь часть обширной подземной резервации округа Осейдж была открыта для бурения, и предложения цены за один арендный участок площадью обычно в 160 акров доходили до заоблачных высот. В 1923 году газета «Дейли Оклахомэн» писала: «Герой романа «Миллионы Брюстера»[153] едва не заработал нервный срыв, пытаясь потратить 1 000 000 долларов за год. Окажись он в Оклахоме… он мог бы сделать это одним легким кивком головы».

В хорошую погоду аукционы проводились под открытым небом на вершине холма в Похаске, в тени огромного дерева, прозванного Вязом Миллионеров. Зрители съезжались за много миль. Иногда мероприятие посещали и Эрнест с Молли, как и другие ее соплеменники. «Среди публики присутствует и толика цветных, поскольку осейджи… нередко также являются сюда невозмутимыми, но заинтересованными зрителями»[154], – сообщало, не отходя от общепринятых стереотипов, информационное агентство «Ассошиэйтед Пресс». Большой интерес к аукционам проявляли и другие местные жители, в том числе такие видные поселенцы, как Хэйл и Мэтис. Деньги от нефтяного бума, рекой текущие в общину, помогали выстраивать бизнес и реализовывать некогда фантастические мечты о превращении дикой прерии в маяк торговли.

Аукционист – высокий белый мужчина с редеющими волосами и раскатистым голосом – вставал под деревом. Обычно на нем была рубашка в яркую полоску, целлулоидный воротничок и длинный галстук, а из кармана свисала металлическая цепочка карманных часов. Кёнэл Элсуорт Уолтерс вел все осейджские аукционы. Умелый шоумен, он подбадривал участников торгов шутками и прибаутками вроде: «Ну же, смелее, парни, эта «темная лошадка» может принести много жеребят!»[155]

Поскольку первыми на торги выставлялись наименее ценные участки, обычно нефтяные бароны являлись не сразу, предоставляя делать начальные ставки новичкам. Присутствовавший на ряде осейджских аукционов Жан Пол Гетти вспоминал, как покупка могла полностью изменить судьбу предпринимателя: «Нередко нищий «дикий» нефтеразведчик на последние деньги арендовал один участок и, не располагая ни наличными, ни кредитом для покупки большего… попадал на месторождение и становился богачом»[156]. В то же время неудачный выбор мог привести к банкротству: «Состояния составлялись и терялись каждый день».