Убийства в Полянске - страница 21

– А что, если я откажусь? – прямо спросила Пелагея Егоровна, в упор глядя на следователя.

– Навлечете на себя лишние подозрения, – сразу ответил Попов. Цепкина набычилась.

– Почему это лишние? – хмуро спросила она. – Меня что, в чем-то подозревают?

– Это тайна следствия. Давайте пальчики и не тяните время. Готово? Следующий.

– Как я ему слово поперек сказала, – рассказывала дома Пелагея Егоровна Зое, – с него тут же весь лоск слетел. Как ветром сдуло, словно стружку рубанком срезало.

– Ах, мама, – недовольно воскликнула Зоя, – ты, наверное, опять грубость брякнула!

– А что ему мои пальцы, будто я преступница какая. Я честная, порядочная женщина. Если будет мне дело шить, то он меня надолго запомнит, и пусть не думает, что я все стерплю.

Попов в этот момент меньше всего думал о разъяренной Коробочке.

Когда с отпечатками было покончено, он облегченно вздохнул и утер пот со лба.

– Владимир Иванович, иди работать да результаты представь поскорей, а лейтенант пока мне племянника с сестрой приведет.

Антон Анисимович Люгеров и Дина Петровна Адская вошли в импровизированный кабинет следователя с некоторою опаской. На этот раз Попов не стал расточать любезности, сразу избрав твердый тон.

– Проходите, садитесь. Ваши паспорта.

Оба поспешно положили документы на стол. Попов небрежно просмотрел их и возвратил владельцам.

– Так-так, – зловеще сказал он. – И когда же вы вернулись?

– Откуда? – дрожащим голосом спросила вконец испуганная Адская. Это была невысокая, невзрачная женщина лет сорока, с мелкими чертами лица, пустыми невыразительными серыми глазами и косичкой, которую называют «мышиный хвост».

– А вот это вы мне расскажите. Когда вы появились дома? Вчера вечером?

– Мы гуляли, – ответил за неё Люгеров, лысеющий толстяк лет тридцати восьми.

– И где же?

– В лесу и на реке.

– Кто-нибудь вас видел с двух до трех дня?

– Не знаю.

– Не знаете?

– У меня нет часов, у Дины тоже. Не хотим думать о времени.

– Это плохо, – произнес Попов.

– Почему это? – спросил Люгеров.

– У вас нет алиби.

– Но мы же были вместе все время, мы постоянно видели друг друга.

– То есть вы хотите сказать, что не расставались ни на минуту?

– Если и расставались, то не более чем на пятнадцать минут.

– А откуда вы знаете? Ведь у вас не было часов.

– Уж пятнадцать-то минут можно определить, – уверенно сказал Люгеров.

– Сомневаюсь, – отрезал Попов и спросил: – А сколько от дома вашей тети до реки?

– Минут двадцать, – торжествующе сказал Люгеров и с победной улыбкой спросил: – Ну что, есть у нас алиби?

– Скажите, в каких отношениях вы были со своей тетей? – изменил тему следователь.

– В хороших, – не задумываясь ответил племянник, – в самых что ни на есть дружеских.

– Так-так. А вы? – обратился Попов к Адской. Мышиный хвост замялась.

– Ну, я… – неуверенно начала она.

– Смелее, – подбодрил её Попов. – Что «вы»?

– Ну, мы иногда ссорились, – наконец выдавила она.

– Что значит «иногда»? Каждый день или раз в месяц?

– Ну что вы, пару раз в приезд.

– Это который ваш приезд?

– Пятый.

– Ссоры были сильные?

– Нет, что вы.

– Из-за чего ссорились?

– Из-за политики.

– Политики? – удивился следователь.

– Да, я за перестройку, а она была ярой коммунисткой.

Попов покачал головой. Политика его не интересовала.

– Это ваши часы? – спросил он, показывая ей найденные в цветнике Тарасовой часы.

Адская несколько секунд молча разглядывала их, потом покачала головой:

– Нет, не мои.

– А чьи, вы не знаете?

И вновь отрицательный ответ.

– А где вы их нашли? – вдруг спросила Адская.

– Там, где они лежали, – ответил следователь. Он вновь изменил тему.

– Почему убили вашу тетю? Как вы думаете?

– За длинный язык и еще более длинный нос, – тут же ответила Адская.

– Любила посплетничать, разузнать все о соседях?

– Не то слово, – поддержал сестру племянник.

– Значит, вы не любили свою тетю? – подытожил Попов.

– Конечно, я любил тетю Алену! – патетически воздев руки, вскричал Люгеров. – Такой человек, сама доброта! А отдохнуть у неё было лучше, чем в санатории. Золотая тетушка!

Адская повторила почти то же самое, только в более сдержанных выражениях.

– Скажите, вы не заметили чего-нибудь необычного в ее поведении накануне и в день убийства? – спросил Попов.