Убийственная тень - страница 62

По бетонной ограде тянулась длинная красная полоса – свидетельство того, что подстреленный привалился к стене, прежде чем упасть.

Ломбарди подошел к лежащему, положил пальцы ему на шею. Бодизен отметил, что лицо человека странным образом деформировано, как будто кости черепа разошлись, образовав непривычные углы. Не успел сыщик высказать предположение, как врач тут же превратил его в уверенность, чего ждал и опасался Роберт Бодизен. Взяв мертвеца за кисть, он поднял кверху его руку, и та неестественно изогнулась в локте, как будто внутри вовсе не было костей.

Не выпуская руки убитого, врач повернул голову и бросил Роберту многозначительный взгляд. Обоим стало понятно, что все остальные кости трупа в таком же состоянии. Но сыщик все равно задал вопрос, поскольку его профессия требовала озвучивания фактов:

– Та же история?

– По-видимому. В таких случаях я совершеннейший профан.

– В таких случаях быть профаном слишком большая роскошь. – Бодизен повернулся к группе. – Кто их обнаружил?

Вперед шагнул пожилой охранник.

– Я первым прибежал.

– И что тут произошло?

– Мы не знаем. Арестованного вывели на прогулку, а Мэтт Кобан надзирал за ним со стены. Я был в дежурке, вдруг слышу крик. Потом выстрел. Прибегаю – они оба вот так лежат.

– Вот так – это как? – спросил Бодизен, кивнув на труп.

– Ну, этот, сразу видно, холодный. А Мэтт без сознания, и нога сломана. На первый взгляд – он выстрелил в арестанта и не удержался на стене.

Детектив по опыту знал, что первый взгляд чаще всего самый верный.

– Он ничего тебе не сказал?

– Нет. Когда я подбежал, чтоб его поднять, он бредил как умалишенный. И трясся весь. Боли в ноге вроде и не чувствовал. Все повторял: «Нет, нет». А глаза такие, будто светопреставленье началось.

– А кто покойник?

– Джед Кросс. Он…

– Да знаю я, кто он.

Черт побери, лицо мертвого так исказилось, что Роберт его и не узнал. Гнусная личность, арестован по подозрению в убийстве малолетнего. Весь город только об этом и шумит. Давно уж в их местах не было такого злодейского преступления, какое совершил этот маньяк. Никакой жалости к нему Роберт не испытывал. И почему-то был уверен, что причина смерти вовсе не выстрел из ружья, раскроивший ему грудь. Так или иначе, его убийца свершил правосудие.

– А следов, знаков каких-нибудь не нашли?

– Разве что вон там… – И пожилой охранник, видимо в этот момент мечтавший о пенсии как о земле обетованной, указал куда-то влево.

Роберт повернул голову и поначалу ничего странного не увидел. А когда разглядел, то глазам своим не поверил. Следы ног тянулись от противоположной стороны двора к стене. Роберт Бодизен подошел и присел, чтоб рассмотреть их. Время как будто остановило свой бег, и он почувствовал, как за ним наблюдают поколения краснокожих. Как много раз до него, человек, в чьих жилах текла кровь индейцев, присел на земле, изучая следы.

Одно скажу: пес был явно чем-то напуган…

Ему вспомнились слова Джима Маккензи, и он чувствовал, как у него самого волосы от страха встали дыбом. Под полуденным солнцем, в лоне цивилизации, он ощутил холод, идущий из глубин непознанного, которые испокон веков пугали род человеческий.

Перед ним были следы босых ног взрослого мужчины. Следы, поражающие четкостью контуров. Но вместо того чтобы оставлять углубления в земле, они, напротив, были рельефно выпуклыми, словно человек, оставивший следы в тюремном дворе, явился сюда из преисподней.

Джиму пришлось ждать Роберта более полутора часов. После того как Эйприл и Сеймур уехали, он вошел в здание полиции и обратился к сидящей при входе женщине в штатском. Очков, разумеется, не снял и потому в ответ на свое обращение получил рассеянно-вежливый ответ, чего, собственно, и добивался. После краткого телефонного разговора женщина предложила ему пройти и подождать в приемной – к нему выйдут.

Он уселся на пластиковый стул в приемной и все полтора часа просидел один – никто к нему не вышел. И долгое ожидание, как ни странно, не вызвало у него никакой досады. Напротив, эта передышка, оказывается, была ему нужна, как глоток воды в пустыне. Ему просто необходимо было вот так остановиться и проверить все свои расчеты, которые, как выяснилось, были ошибочны.