Убийство и Дама пик - страница 6

Мир вокруг меня обрел привычные очертания. Блондинкой я стала три дня назад и до сегодняшнего дня носа не высовывала из своих выселок. Брюнет моей мечты явно перестарался, выдавая свое желаемое за мое действительное. Обыкновенная кадрежка, к сожалению. Что значит — к сожалению? Сегодня ко мне приедет Андрей, с которым меня вот уже полгода связывают более чем теплые отношения и который не виноват, что родился блондином.

— Мне говорили, что я похожа на Мишель Мерсье, — небрежно заметила я. — Ну, ту, которая Анжелика. Маркиза Ангелов. Наверное, вы ее забыть не можете.

Теперь настал черед брюнета морщить лоб и вспоминать, кто такая Анжелика. Фильмы про отчаянную маркизу никогда не пользовались популярностью у сильного пола. Пока он напрягал память, я решила, что пора и честь знать. Приключений на сегодняшний день вполне достаточно.

— Еще раз спасибо, но мне пора.

— А я думал, мы хотя бы по чашечке кофе выпьем, — огорчился мой спаситель. — Неужели у вас нет даже пятнадцати минут?

Четверть часа у меня, конечно, было, и брюнет мне нравился, особенно его голос — мягкий проникновенный баритон, — но не нравилась ситуация. Так стремительно падают к ногам молоденьких красоток, а не сорокалетних теток. Кроме того, он не производил впечатления человека, обделенного женским вниманием. В общем, мелочи не совпадали, а я, как папа Мюллер, верю мелочам…

— Давайте хотя бы познакомимся, — выкинул последний козырь брюнет. Меня зовут Александром. А вас?

— А меня — Натальей, — честно ответила я. Никогда не вру там, где можно сказать правду. Принцип такой.

— Можно я вам на днях позвоню? Какой у вас номер телефона?

Я назвала номер, чтобы положить конец затянувшемуся прощанию, и поспешила к метро. И уже в вагоне сообразила, что чисто машинально назвала Александру номер своего прежнего телефона в утраченной квартире на Пречистенке. Перст судьбы! Не сможет он мне позвонить ни на днях, ни на неделях. Оно, наверное, к лучшему. Андрей, пусть и блондин, товарищ проверенный, и за истекший отчетный период я к нему привязалась. Хотя он и не обольщается относительно разумности моего поведения — я всегда была скорее легкомысленна, чем серьезна, — но испытывать терпение близкого человека, наверное, не стоит.

Я приближалась к своему дому, и на душе у меня становилось все спокойнее. Я уже не понимала, из-за чего, собственно, так разнервничалась. Да, когда-то я жила в центре и могла любоваться храмом Христа Спасителя каждый день из окон своей квартиры. Но если жизнь переменилась, пусть и к худшему; слезами горю не поможешь. К тому же, не переменись она, я бы никогда не встретила Андрея, точнее, он бы никогда не обратил бы на меня внимания. Так что все, что ни делается, — к лучшему в этом лучшем из миров. А если бы я не познакомилась с Андреем, то наверняка по уши увязла бы в, мягко говоря, странных отношениях с мужчиной по имени Алексей, больше, впрочем, известным среди моих друзей и знакомых под кличкой Масик. Ну, это, доложу вам, была сказка!

Масик почему-то возомнил, что я должна выйти за него замуж, хотя романа, как такового, у нас не было. Когда же я, решив расставить все точки над «i», объявила ему с римской прямотой, что брак в мои ближайшие планы не входит, смертельно обиделся. Не мог, бедняга, себе представить, как можно отказаться от такого счастья, как он, единственный и неповторимый. Он был по сути избалованным ребенком, развитие которого прекратилось лет в четырнадцать. Со всеми проистекающими отсюда последствиями. Обозлился, но ходить ко мне домой и звонить все-таки продолжал, наверное по привычке. Правда, предложения, как такового, он мне больше не делал, никаких конкретных шагов к намеченной цели не предпринимал, и я в конце концов махнула рукой и пустила события на самотек. А потом познакомилась с Андреем, и Масик из моей жизни исчез так же внезапно, как в ней появился.

Что же касается Андрея… Помню, какой шок у меня вызвало открытие, что новый — и достаточно настойчивый! — поклонник не столько ухаживал за мной, сколько выполнял свою основную работу: обеспечение государственной безопасности. Но поскольку объект его внимания — мой старинный приятель исхитрился за несколько дней убить трех человек и приложил максимум усилий, чтобы отправить на тот свет и меня, так сказать до кучи, негативные эмоции довольно быстро сменились элементарным чувством благодарности за спасенную жизнь. Ей-богу, нежные чувства зарождаются порой и на куда более зыбкой основе.