Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта - страница 17

Но разве не всегда высоко ценились такие понятия, как честность, принципиальность, высокая гражданская ответственность? И разве беспристрастное слово свидетеля имеет меньший вес для правосудия, чем научные выводы даже самой совершенной экспертизы?

Когда из десятков людей определился круг лиц, всего несколько человек, показания которых отражали суть происшедшего, оператор завода «Стекловолокно» (женщина, плакавшая во время судебного заседания) не подтвердила слов, сказанных ею на месте преступления.

Я и сейчас вижу ее перед собой: опущенная голова, руки, перебирающие край платка, тихий голос. К счастью, были и показания другой свидетельницы, светловолосой девушки в коричневой кофточке, Надежды Завьяловой.

В кабинете следователя, на очной ставке между ними, когда гр-ка Б. впервые солгала, их было трое. И все, о чем они говорили, казалось, останется в стенах этого кабинета.

В зале суда атмосфера была иной. Лжесвидетельница увидела десятки требовательных глаз, со многими людьми она была знакома, здоровалась при встрече на улице, им правда о случившемся была нужна не меньше, чем суду и представителям обвинения. Тогда-то она и заплакала, во спасение от собственной лжи.

До сих пор речь шла об обвиняемых, поведении свидетелей, о тонкостях расследования, но почти ничего я не сказал о потерпевшем Диме Николаеве, 24-летнем парне, который уже никогда не пройдет по тихим улицам Гусь-Хрустального. Из его характеристики: «Николаев Дмитрий в лесной техникум поступил после демобилизации из армии. На занятиях всегда был внимателен и дисциплинирован. На 1–2 курсах был старостой группы. Пользовался авторитетом среди товарищей. Увлекался спортом, занимался в секции бокса. Принимал участие в соревнованиях по теннису. Занимался фотографией, посещал геодезический кружок. После окончания техникума мечтал поступить в лесотехнический институт. Выбыл из техникума по случаю смерти».

«Выбыл из техникума по случаю смерти.» За этой фразой страшная безвозвратная потеря не только для общества – молодого, полного сил человека. За ней и личная трагедия: сын, оставшийся без отца, жена, ожидающая второго ребенка, которого из-за внезапно свалившегося горя, ей так и не довелось родить.

Подобно тому, как бывает болезнь тела, бывает также болезнь образа жизни.

Демокрит

С расслоением и деградацией общества появилось такое юридическое понятие, как «притонная преступность». Местами преступления становятся квартиры, частные дома, заброшенные подвалы, где собираются компании нигде не работающих людей – бомжи, бродяги, проститутки, хронические алкоголики, сводящие времяпровождение к бытовому пьянству. Такие объекты знакомы участковым и уголовному розыску, как очаги стихийно возникающих разного рода конфликтов – от пьяных драк и пожаров до серьезных криминальных инцидентов, в том числе убийств. Расскажу один такой случай. Убийство с использованием ножа, обнаруженного, однако, не сразу, и медико-криминалистические экспертизы со сложными лабораторными исследованиями.

Полуосвещенный подъезд старого двухэтажного дома. Войдя в него, мы сразу натолкнулись на закрытую дверь..

– Седьмая квартира, – сказал следователь, взглянув на цифру, написанную мелом на темно-коричневом дереве с потрескавшейся и давно облупившейся краской.

Миновав темную тесную прихожую, входим в кухню. Оттуда в комнату. Руки ощупывают стены в поисках выключателя. Ага, вот он. Щелк, щелк. Но света нет. И тишина. Лишь трещит под ногами разбитое стекло. Постепенно глаза привыкают к полумраку. Хмурое зимнее утро уже заглядывает в окно. Все же работать в таких условиях невозможно… Вернулся следователь и принес две лампочки. Сказал, что одолжил у соседей. Мы ввинтили их в патроны. Помещение залил какой-то неестественно яркий свет. Утренняя синева за окном пропала. Инстинктивно зажмуриваю глаза. Дежурная оперативная группа – следователь прокуратуры, инспектор уголовного розыска, эксперт-криминалист и судебно-медицинский эксперт – начала работу по осмотру места происшествия.