Убийство в Кормире - страница 8

Мне же эта ахинея показалась увлекательной. Это была тоненькая книжонка, завёрнутая в дешёвое сукно, и называлась она «Приключения Кэмбера Фосрика», автор Лодевин Паркар. В ней содержалось шесть захватывающих историй великого «консультирующего детектива» Кэмбера Фосрика, который мог разгадать раскрыть тайну, пролив яркий свет в самые тёмные уголки преступления благодаря блестящему методу дедукции. Истории об ограблениях, контрабанде и даже убийствах зачаровывали меня, и я перечитывал их снова и снова, заворожённый как личностью самого Кэмбера Фосрика, так и запутанными делами, которые он успешно разрешал.

— У тебя мозги заплесневеют от этой дряни, — говорил Бенелаиус каждый раз, когда видел меня с этой книгой.

— Наоборот, — возражал я, — это полезная вещь, хозяин. Дедуктивный метод, логика, использование несопоставимых фактов для принятия обоснованного решения — всё это описано и в «Мышлении и его процессе» Трелафина.

— Кража, грабёж и массовое убийство! — прогремел Бенелаиус так, как мог прогреметь человек, который в ширину больше собственного роста. Не нужно говорить, что это вымышленный субъект, который в жизни нам не встречался.

Но я сделал, как он сказал и продолжил читать и учиться, и после того, как я провёл у Бенелаиуса больше полугода, моя тоска по свободе стала ещё сильнее. С теми знаниями, которые я почерпнул из уроков и книг, я был уверен, что смогу неплохо устроиться в жизни, например, клерком, потому что моя манера письма и способ выражения мыслей стали во стократ лучше за время обучения. Поэтому я не мог дождаться окончания года и истечения договора.

Бенелаиус время от времени намекал, какое ещё будущее у меня может быть, предполагая, что я, возможно, захочу остаться с ним при условии небольшого увеличения оплаты. Но мои поджатые губы и лёгкая улыбка давали ему безошибочно понять, что я не хотел больше прислуживать ему, как бы он на меня ни рассчитывал. Вокруг было полно других мальчишек, и я был уверен, что ему удастся заманить кого-нибудь себе на службу. Я же был готов окунуться в великий мир Фаэруна, чтобы увидеть все вещи, о которых мне доводилось только читать, и найти свою судьбу.

В этот Элейнт я ощутил, что на сердце стало легче, несмотря на засуху, привидение и тайных агентов, заполонивших округу. Потому что через четыре дня я должен был вернуться на свободу. Но пока мой срок не истёк и я решил верно прислуживать Бенелаиусу до самого конца. Во-первых, потому что он всегда был справедлив ко мне, а во-вторых, потому что мне не хотелось, чтобы какие-то промахи с моей стороны дали ему повод законно продлить договор благодаря какой-то лазейке в его условиях. Я просто делал то, что мне говорили, добросовестно ему прислуживал и ждал освобождения.

Поэтому когда Бенелаиус дал мне два золотых льва и велел идти в Гарс за бочонком клэрри, я с готовностью отправился выполнять поручение, несмотря на то, что меня не очень-то радовала перспектива возвращаться по темноте.

— Мне очень жаль, что приходится отправлять тебя сейчас, — сказал хозяин, — но я только что понял, что у меня совсем нет спиртного к завтрашнему визиту Линдавара, а в Сюзейле ему определённо пришлось по вкусу клэрри.

Он протянул мне ещё полсокола.

— Купи себе что-нибудь, но не пей слишком много, чтобы успеть вернуться до рассвета, ладно?

Я знал, что он шутит. Я не особо любил выпивку, хотя, возможно, если бы я познакомился с ней поближе, всё сложилось бы иначе. На один серебряный сокол в месяц пьяницей не станешь. Нищим можно, но не пьяницей.

У хозяина было две лошади в маленькой конюшне. Дженкаса было легко оседлать, и он шёл хорошим аллюром, а огромный и своенравный Стаббинс норовил сбросить любого всадника. Он был хорош только в упряжи. Бенелаиус запрягал этих лошадей в повозку в те редкие дни, когда покидал коттедж. Мне казалось, что он легко мог снести любую гору.

Пока Дженкас рысцой бежал в Гарс, я размышлял о том, что ещё мог забыть Бенелаиус из необходимого Линдавару. Молодой волшебник никогда не бывал у Бенелаиуса, хотя они часто переписывались. Между обменом письмами редко проходило больше недели, а по толщине конвертов, которые я таскал туда и обратно из почтовой службы Гарса, я мог судить, что они были длинными.