Убийство в Вене - страница 11

Габриель расплатился с такси возле многоквартирного дома близ Оперы и прошел пешком небольшое расстояние до узкой улочки под названием Вайбурггассе. Похоже, никто не следовал за ним, хотя он знал, что опытных следопытов почти невозможно заметить. Он вошел в маленькую гостиницу. Консьерж при виде его израильского паспорта принял безутешный вид и прошептал несколько сочувственных слов насчет «этого жуткого взрыва в Еврейском квартале». Габриель, войдя в роль Гидеона Аргова, несколько минут поговорил с консьержем по-немецки, прежде чем подняться по лестнице в свой номер на втором этаже. В номере был деревянный медового цвета пол и французские двери, выходящие в затененный внутренний двор. Габриель задвинул занавеси и поставил сумку на кровать – на самое видное место. Прежде чем уйти, он пристроил к дверному косяку сигнальное устройство, которое подскажет ему, входил ли кто-то в комнату в его отсутствие.

Он вернулся в вестибюль. Консьерж встретил Габриеля такой улыбкой, точно не видел его пять лет, а не пять минут. Снаружи пошел снег. Габриель шагал по темным улицам Внутреннего города, проверяя, не идет ли кто-нибудь за ним. Он останавливался у витрин, чтобы посмотреть через плечо, заскакивал в телефонные будки и, делая вид, что звонит, обозревал окрестности. В газетном киоске он купил «Ди Прессе», затем через сто метров бросил газету в мусорный бак. Наконец, убедившись, что за ним не следят, он вошел в метро на Штефанплац.

Ему не надо было смотреть на ярко освещенные карты венской транспортной системы, так как он ее помнил. Он купил в автомате билет, прошел через турникет и спустился на платформу. Сел в вагон и запомнил лица окружающих. Через пять остановок, на Вестбанхоф, он пересел на линию № 6, в поезд, идущий на север. У венской Общей больницы была своя остановка метро. Эскалатор медленно вывез Габриеля на заснеженный четырехугольник, по которому надо было пройти к главному входу на Вэрингер-Гюртель, 18–20.

Больница находилась на этом участке в Западной Вене более трехсот лет. В 1693 году император Леопольд I, заботясь о бедственном положении нуждающихся, приказал построить Дом для бедняков и инвалидов. Век спустя император Иосиф II переименовал его в Общую больницу для немощных. Старое здание продолжает стоять на расстоянии двух-трех улиц на Альзерштрассе, но вокруг него несколько кварталов занял комплекс университетской больницы. Габриель хорошо ее знал.

Под портиком, на котором значилось: «Saluti et solatio aegrorum» («Лечить и утешать больных»), – стоял человек из посольства. Это был маленький, нервического вида дипломат по имени Цви. Он пожал Габриелю руку и, быстро посмотрев его паспорт и визитную карточку, выразил сочувствие по поводу смерти его двух коллег.

Они вошли в главный вестибюль. В нем не было никого, кроме старика с жидкой седой бороденкой, который сидел на краешке дивана, сдвинув колени и держа на них шляпу, точно путешественник в ожидании запаздывающего поезда. Он что-то бормотал себе под нос. Когда Габриель проходил мимо, старик поднял глаза, и их взгляды на мгновение встретились. Габриель вошел в стоявший в ожидании пассажиров лифт, и старик исчез за закрывшимися дверцами.

Когда дверцы лифта открылись на восьмом этаже, Габриель несколько успокоился, увидев высокого блондина-израильтянина в двойке и с торчащим из уха проводом. У входа в отделение интенсивной терапии стоял другой охранник. Третий – маленький, смуглый, в плохо сидящем костюме – находился у двери в палату Эли. Он отступил, давая возможность Габриелю и дипломату войти. Габриель приостановился и спросил, почему его не обыскали.

– Вы же с Цви. Мне не надо вас обыскивать.

Габриель вытянул руки:

– Обыщи меня.

Охранник склонил набок голову и стал обыскивать. Габриель сразу узнал методику обыска. Все делалось по правилам. Промежность была обследована более навязчиво, чем это необходимо, но Габриель ведь сам напросился. Когда с обыском было покончено, он сказал:

– Обыскивай всех, кто проходит в эту палату.

Цви, представитель посольства, наблюдал за происходившим. Теперь он уже явно не верил, что приезжий из Иерусалима действительно Гидеон Аргов из «Рекламаций за период войны и справок». Габриеля это не слишком волновало. По ту сторону двери лежал его друг в беспомощном состоянии. Лучше вызвать у кого-то раздражение, чем позволить, чтобы он умер из-за того, что ты решил смириться.