Убийство в запертой комнате - страница 21
— И он сразу же решил, что его отец покончил с собой, так?
— Наверное… Пожалуй.
— Зачем же тогда он предупредил, чтобы никто не прикасался к покойнику?
— Понятия не имею, — сухо ответила Кристина.
Карелла откашлялся.
— Как вы считаете, миссис Скотт, сколько мог стоить ваш тесть?
— Что вы имеете в виду?
— Его собственность. Капиталы.
— Понятия не имею.
— Хотя бы ваши предположения, миссис Скотт, пусть в самых общих чертах. Вы, надеюсь, знали, что он человек весьма состоятельный?
— Разумеется.
— Но насколько именно, не подозревали?
— Нет.
— Известно ли вам, что ваш тесть оставил семьсот пятьдесят тысяч, которые должны быть поделены поровну между его сыновьями? Я не говорю о его фирме и прочих помещениях капитала. Об этом вы знали?
— Нет, я не… — Кристина вдруг осеклась. — На что вы намекаете, детектив Карелла?
— Намекаю? Я просто констатирую факт существования наследства. По-вашему, из этого что-то следует?
— Нет.
— Вы уверены?
— Черт побери, конечно, кое-что из этого следует. Скажем, кто-то мог умышленно… Вы ведь это имели в виду?
— Выводы делаете вы, миссис Скотт, не я.
— Идите к черту, мистер Карелла, — сказала Кристина Скотт.
Карелла неопределенно хмыкнул.
— Но вы совсем забыли об одной маленькой детали, — продолжала миссис Скотт.
— О какой же?
— Моего тестя обнаружили мертвым в комнате без окон, а дверь была заперта изнутри. Если так, вы должны согласиться, что ваши предположения…
— Ваши предположения, миссис Скотт.
— …разбиваются о непреложные факты. Или детективы всегда и во всем ищут грязь? Неужели к этому и сводится ваша работа, мистер Карелла, — непременно всех очернить?
— Моя работа — блюсти закон. И расследовать преступления.
— Но преступления не было. И закон никто не нарушал.
— Самоубийство — тоже своего рода преступление. Преступление против общества.
— Значит, вы признаете, что это самоубийство?
— Во всяком случае, что-то очень похожее. Однако мне известно немало случаев, когда самые, казалось бы, стопроцентные самоубийства на поверку оказывались грязными убийствами. Разве вы не хотите, чтобы я во всем как следует разобрался?
— Как вам будет угодно, лишь бы вы не заходили слишком далеко в своих предположениях. Надеюсь, вы хорошо запомнили то, что я вам сказала?
— Что именно?
— То, что его нашли мертвым в комнате без окон и что дверь была заперта изнутри. Не забывайте об этом, мистер Карелла.
— Миссис Скотт, — сказал Карелла, — если б я только мог об этом забыть!
Глава 8
Альф Мисколо лежал у двери мужской уборной.
Несколько мгновений назад пуля угодила ему в спину. Детективы в дежурной комнате словно впали в оцепенение — казалось, что выстрел лишил их способности двигаться и говорить. В комнате пахло порохом. Темный силуэт Вирджинии Додж зловеще проступал сквозь голубоватый дым, облик ее внезапно обрел угрожающие черты. Не успел Коттон Хоуз привстать со стула, как она бросилась к перегородке.
— Назад! — крикнула она.
— Там же раненый, — сказал Хоуз и двинулся к проходу.
— Назад — или следующая пуля твоя! — предупредила Вирджиния.
— А ну тебя к дьяволу, — буркнул Хоуз и подбежал к Мисколо, распростертому на полу.
Пуля вошла в спину Мисколо почти незаметно, как иголка входит в ткань. Но на выходе, чуть ниже ключицы, она проделала отверстие величиной с бейсбольный мяч. Рубашка была залита кровью. Мисколо лежал без сознания и тяжело дышал.
— Внесите его в комнату, — потребовала Вирджиния.
— Его нельзя трогать, — отозвался Хоуз. — Господи, разве не ясно, что он…
— Будь по-твоему, герой, — сказала Вирджиния. — Но тогда мы все взлетим на воздух.
Она резко повернулась к столу и направила револьвер на бутылку.
— Внеси его, Коттон, — сказал Бернс.
— Пит, если мы начнем его перетаскивать, он может…
— Черт побери! Я приказываю тебе. Выполняй!
Хоуз посмотрел на Бернса сузившимися глазами и ответил с плохо скрытой злобой:
— Слушаю, сэр.
Он наклонился, чтобы поудобнее ухватить лежавшего Мисколо. Тот всегда был тяжел, а теперь, без сознания, казался и вовсе не в подъем. Коттон Хоуз поднапрягся и оторвал его от пола, затем подставил колено и приподнял Мисколо повыше. Он почувствовал, как по руке побежало что-то теплое, — это была кровь. Шатаясь от тяжести, Хоуз протащил Мисколо через проход в перегородке, ведущий в дежурную комнату.