Ученье – свет, неученье – смерть! - страница 17
Моя жертва – вторая, мужского пола – очухалась и, периодически морщась, прикладывала к синяку какой-то металлический инструмент.
– Ты меня видишь? – опешила я.
Мало ли, я его неслабо приложила. Может, он не со мной, а со своим глюком разговаривает, уточнить не помешает.
– К сожалению, да, пародия на блондинку в законе.
Никакого уважения к бессмертным! Редкий экземпляр этот врач, далеко не всем дано видеть наш мир.
– Я не смерть, я купидон, – заранее решила уточнить.
Мужик побледнел, из-за чего шишка на лбу стала еще красочнее.
– Я, конечно, люблю свою работу… но пациентов любить не хочу!
– Да я не по этой части, я…
Неожиданно, как и все гадости в моей жизни, по затылку ударило что-то… что-то, в общем. Я только и успела восхититься гулким пустым звуком, как отрубилась.
В себя меня привел бубнеж над ухом:
– Мы покойники, мы покойники, нас убьют!
– Ты ж вроде бессмертный?
– Не для ее папочки. Хотя… тебя точно убьют, а меня разжалуют в Деды Морозы. Буду в Новый год с косой, обмотанной дождиком, ходить.
Голос показался мне очень знакомым, но на то, чтобы вспомнить, кому он принадлежит, потребовалась целая минута.
– Вячеслав! – рявкнула я. – Я тебя сама убью, алкоголик! Ты меня за что по голове ударил?
Я открыла глаза и… ну да, под мягким местом – металлический холодный стол, на котором совсем недавно валялся в отключке врач. Ненавижу это задание! Флешмоб по шишкам на голове какой-то.
– Вы знакомы? – с интересом спросили мы с врачом хором.
– Учились вместе. А с ним пьем вместе.
А, ну да, с Максом у них тандема не получилось. Нашел себе приятеля из мира смертных.
Сфокусировав взгляд на столе позади «джульеттоубийц», я задохнулась от возмущения! Коньячок, нарезанный лимончик, сахарок… то есть приводить меня в чувство не спешили! Конечно, зачем помогать безвинно пострадавшему купидону.
– На вопрос мой отвечай. За что ты меня так приголубил?
Придется просить помощи у Макса. Папа занят, мама с бабушкой начнут охать и читать нотации, сама себя я лечить не умею, а этому алкоголику драгоценную голову не доверю. Какая-никакая, а моя, даром, что пустая.
– Да мне этот, – кивок на врача, – эсэмэснул, что его тут какая-то тетеха из наших сначала чуть не убила, а теперь грабит. Я только за лимоном в магазин отошел, а тут такое. Пошел спасать.
«Но закусь купить не забыл», – подумала я.
– Тетеха? Грабит?
– А что ты по ящикам забыла?
Я смутилась. Как-то неловко признаться, что работаешь купидоном… а ну как сейчас этот алкоголик откажется влюбляться. И буду бегать за ним по всей больнице, как прошлым летом за восставшим умертвием.
– И что, нельзя было сначала разобраться? Сразу бить. Ты на мой затылок пять лет в академии смотрел!
Бывший сокурсник замялся и отвел глаза. По этим нехитрым признакам я догадалась, что помимо страстного желания спасти собу… кхм… приятеля существовала еще одна причина, по которой меня не торопились будить и вообще как-то не слишком тут жаловали.
Ох, как хорошо, что я отдала Диане запасную косу, а моя осталась при мне! Фирменная подсечка – и Вячеслав оказался на полу, а я сидела на нем сверху.
– И что ты мне сделаешь? – Моя жертва явно не испытывала дискомфорта от такой позы.
Даже кайфовал, похоже. Вот сейчас Максу взбредет в бессмертную голову посмотреть, чем там его личная смерть-катастрофа занимается, и пить Вячеслав отныне будет только из лужи. Превратят в козла и зажарят.
– О-о-о, – многообещающе протянула я. – Сама не знаю, какой из двух вариантов выбрать.
Из кармана достала стрелу. Повертела ею перед лицом парня и скорчила злорадную морду.
– Видишь? Это стрела Купидона. Сейчас всажу вам с дружком по стреле в мягкое место. И будет у вас любовь, морковь и прочие помидоры. А когда мне станет скучно смотреть, как ты гоняешься за ним по всему кабинету с целью заключить в страстные объятия, то запишу это на видео. И покажу в академии, ну и так, Харону скину, он на смертный ютуб зальет.
– Тебе не поверят! – В голосе парня засквозила откровенная паника.
Ну да, я блефовала, Диана же сказала, что бессмертным мои стрелы как слону дробина. Хотя… дружок-то у него смертный, правда, лишить беднягу истинной любви я вряд ли решусь, но Вячеслав пусть помучается.